Не успел машинист спуститься с площадки паровоза, как перед ним выросли два здоровенных негра с винтовками, нацеленными ему прямо в грудь. Машинист поднял руки вверх. Его помощник соскочил с другой стороны и попал прямо в объятия рослого негра, который стиснул его, как удав. Кочегар поезда, тоже негр, застрял на тендере, недоуменно дёргая себя за ухо. Он ещё никогда не видел своих родичей, вооружённых винтовками.
Вдоль полотна дороги захлопали выстрелы и зазвенели стёкла. Какой-то господин в широкополой шляпе выстрелил из револьвера с площадки пассажирского вагона и немедленно получил пулю в живот. Его шляпа слетела и покатилась вниз с насыпи.
— Бросай оружие! — кричали нападающие.
Несколько чёрных во главе с молодым негром, одетым в синюю куртку с патронными сумками на поясе, напали на вагон с решётками на окнах. На единственной площадке этого вагона сидели двое часовых. Один из них выстрелил и был убит на месте ответным залпом. У второго заел курок. Он не успел разрядить винтовку, получил удар по голове и распластался на земле возле самых колёс. Несколько минут этот молодой конвойный тряс головой и бормотал что-то бессвязное. Когда к нему вернулись зрение и слух, он услышал быстрые удары топоров. Нападавшие ломали дверь его вагона.
— Олухи! — простонал он. — Это не почтовый вагон! Здесь нет денег. Здесь преступник. Если вы его украдёте, вам придётся иметь дело с милицией штата.
— Мы знаем, на что идём, — ответил ему голос человека, который стоял возле него с револьвером.
Конвойный присмотрелся и ахнул. Вооружёнными неграми командовал белый. Типичный фермер с трубкой в зубах.
— Дэви, — крикнул фермер, — брось ломать дверь! Обыщи убитого. Это сержант, у него, наверно, ключ в кармане.
Удары топора прекратились. Через несколько минут послышалось звяканье ключей.
— Нашли-таки, — пробормотал молодой конвойный.
— Молчи, молокосос, — сказал фермер, — благодари бога за то, что ты жив. И не поворачивай головы, а то получишь пулю в затылок.
Дверь арестантского вагона открылась. Оттуда вывели под руки худого, измождённого старика в наручниках. Он сощурился от солнечного света и вдруг упал на колени.
— Благословен создатель! — воскликнул он. — Мне приснился хороший сон перед смертью. Это Дэви Кимбс!
— Закрой рот, Книжник, — сказал Дэви. — Тут создатель ни при чём. Ты увидишь много знакомых, но не называй имён при посторонних… Послушай, машинист! Сейчас мы уйдём. Стой здесь и не смей подниматься на площадку паровоза, пока не услышишь выстрела в лесу. Имей в виду, что за тобой следят. Если ты не подчинишься, мы застрелим тебя.
— Братцы, — умоляюще произнёс машинист, — ко мне могут подойти кондукторы и пассажиры…
— Никто не подойдёт. Все лежат в вагонах на полу. Жди сигнала и не трогайся с места, если хочешь увидеть жену и детей.
Машинист терпеливо ждал минут десять, пока не услыхал отдалённого звука разряжённой винтовки. Эхо несколько раз повторило этот звук. Машинист опустил руки и побежал вдоль поезда. Несколько бледных лиц показалось в разбитых окнах.
— Бунт негров! — крикнул кто-то. — Появился новый Нат Тэрнер!
— Спокойствие, джентльмены, — сказал машинист. — Они ушли. Очень прошу работоспособных мужчин помочь нам снять брёвна с рельсов.
В лесу с рук Книжника сбили наручники. Сэм ещё не пришёл в себя. Он дико водил глазами и разглядывал своих освободителей, словно это были привидения.
— Дигби! — вдруг завопил он. — Дигби Пинч! И ты здесь?
— Тебя предупреждали, — спокойно сказал Пинч, вынимая изо рта трубку, — чтобы ты не называл имён ни здесь, ни в других местах, ни днём, ни ночью…
— Откуда вы взяли винтовки?
— Привезли с Севера и спрятали в тайнике, в лесу, — ответил Дэви, — в том самом месте, возле которого ты когда-то играл на скрипке.
— И мы пойдём туда? В графство Дорчестер?
— Нет, — хмуро отвечал Пинч. — Мне надоело быть соседом Данкена Стюарта. Мы пойдём в другое место.
После нападения на поезд в соседних графствах штата Мэриленд было запрещено неграм собираться группами более трёх человек. Все негритянские хижины были обысканы, подозрительные были немедленно вывезены из штата и проданы с аукционов на глубоком Юге. Милиция штата была призвана под ружьё, самые лучшие овчарки были посланы с патрульными по лесным тропам. Данкен Стюарт сам руководил «большой облавой».
— Я бы дорого заплатил, чтобы узнать, кто у них главный, — ворчал он.
После двух суток напряжённых поисков патрульные обнаружили в гуще папоротника люк с металлическим кольцом, а по ним яму, аккуратно обложенную тонкими брёвнами.