Это была сама миссис Сьюзен. Хэт в одно мгновение нырнула за загородку.
Уж как миссис честила сбежавшую Хэт! Ведь кормить свиней — дело вовсе не подходящее для белых. «Чёрная морда», «проклятая воровка», «исчадие ада», «дармоеды из вонючей Африки»… — всё это сыпалось градом. Но не было ни малейшего намёка на собак и негроловов. Хэт сидела, зарывшись в сено и затаив дыхание, пока дверь не хлопнула и ругань не затихла в отдалении.
«Они не скажут ничего массе Бродасу, — соображала Хэт. — Он может потребовать, чтобы миссис Сьюзен вернула ему то, что я сто́ю. А сколько я сто́ю?»
Такой вопрос никогда не приходил в голову Хэт. Она слышала, что цены на негров поднялись и взрослые «руки» стоят до тысячи двухсот долларов. Но Хэт ведь не «руки». Она не может собирать хлопок на плантации. Значит, она просто… девочка. Сколько стоит девочка?
Девочка? Это очень странно. Вам никогда не случалось думать, что вы девочка, а не собака?
И неожиданно Хэт подумала, что, может, она вовсе не глупее, чем миссис Сьюзен. Разве миссис Сьюзен пришло бы в голову, съев сахар, выпрыгнуть в окно и спрятаться в свинарнике?
Хэт почувствовала даже что-то вроде гордости. А ловко всё это получилось! Они и не подозревают, что Хэт сидит в нескольких шагах от их дома. Она не выйдет отсюда ни сегодня, ни завтра. Может быть, ей удастся сбежать в посёлок, к родителям. Во всяком случае, очень ловко всё это получилось.
Нет, только не возвращаться обратно к этой рыжей миссис с её грубым, каменным лицом! Лучше обмануть её, остаться здесь, убежать, только не идти с покорным видом под жестокие удары плётки. Ведь Хэт — человек!
Сколько сто́ит человек? Сколько сто́ит миссис Сьюзен?
Через несколько часов Хэт стали одолевать голод и жажда. Ей удалось забрать у свиньи картофелину и съесть её, стоя тут же, у корыта. Одна картофелина за сутки — не очень-то обильная пища. Хэт снова нагнулась над корытом, но тут Мэмми перешла в наступление и схватила её зубами за руку.
У свиньи были поросята, и она ревностно охраняла еду. Вид у Мэмми был такой, словно она готова была разжевать и проглотить самоё Хэт. Её маленькие красные глазки свирепо поблёскивали. Она сердито сопела и толкала Хэт всей своей тяжёлой тушей.
Хэт тоже рассердилась. Неужели это тупое животное так и не даст ей поесть? У Хэт засверкали глаза и сжались кулаки. Сражаться так сражаться! Она засучила рукава, отыскала за перегородкой полено и набросилась на Мэмми. Боже, какой крик подняла эта свинья! Хэт сразу поняла, что при таком шуме она рискует навлечь на себя внимание. И хотя ей удалось загнать противницу в угол и ухватить в корыте ещё парочку подгнивших морковок, но дальше так нельзя было действовать. Хэт решила пойти на мировую с Мэмми. Худой мир лучше доброй ссоры, и она стала бросать Мэмми еду, держа полено наготове. Пока Мэмми чавкала, Хэт съела несколько головок полуочищенного маиса. Таким образом ей удалось пообедать в этот день. Но затевать ссору по нескольку раз в день было невозможно. Остаток дня и ночи Хэт провела в сене. Она пыталась есть сено, но это всё равно что жевать траву — ни вкуса, ни сытости. На следующий день Хэт снова атаковала Мэмми, но добыча была невелика — две засохшие хлебные корки и горсточка картофельных очисток. В животе мучительно ныло. Но самое трудное было ничего не делать. Хэт не привыкла к безделью, а тут даже петь нельзя было. Она пробовала мурлыкать про себя:
От этой песни ей не стало веселее. Так прошли ещё сутки. На следующий день Хэт дождалась темноты и потихоньку выбралась из свинарника.
Свежий ветер её опьянил. Несколько минут стояла она на месте, покачиваясь, полузакрыв глаза.
В доме горела лампа, и Хэт ясно видела на занавеске тень мужа миссис Сьюзен. Он сидел, опустив голову, и заряжал ружьё.
Для того чтобы уйти с участка, надо было обойти дом. Девочка неслышно кралась вдоль дощатой стены. Дворовая собака Уини подошла к ней и потёрлась мордой о колени. Уини не выдаст — она давно знает Хэт. Кажется, миссис Сьюзен нет дома. Если так, то, значит, повезло.
Самый опасный участок возле заднего входа в дом Хэт миновала благополучно. В два прыжка очутилась она возле забора и вскарабкалась уже на верхнюю жердь, как вдруг тяжёлая рука опустилась ей на плечо и бросила на траву.
Хэт подскочила и забарахталась в чьих-то объятиях. Она пыталась кусаться и царапаться, но две сильные руки держали её крепко и несли к дому. При свете из окна Хэт увидела своего преследователя — это был муж миссис Сьюзен.