Я видел, как она отделила ступню. Раздробленные кости, сухожилия, кровь. Я кричал, кричал, захлебывался воздухом и кричал снова. Она опустила мою ступню, часть моего тела в стоящую на столике кастрюлю и осторожно понесла - ставить на огонь.
- У меня сегодня будет ужин, - напевала тринадцатая, - ужин из суженого, ужин из суженого...Вкусный ужин!
Мое тело билось от ужаса и боли. Я дернулся изо всех сил, затряс головой, пытаясь скинуть чужой амулет. Какой дьявольской силой обладает это создание?! Я не знал и не хотел знать. Единственное, чего я хотел - скинуть проклятый амулет и оказаться на свободе.
Ярость придала сил. Я вжал голову в подушку, извернулся и прикусил амулет, почувствовав на языке отзвук чужой и пугающей магии - потом дернул из всех сил, не зная, что сломается первым: цепочка или зубы. Цепочка треснула, я перекусил звенья, и рот мой наполнился кровью и зубной крошкой. Амулет, наконец, соскользнул с шеи. Я поприветствовал собственную магию, как приветствуют выход из затяжной депрессии, и открыл первый ассан. Плащ, лежащий на стуле, встопорщился, превращаясь в огромного паука. Я заставил веревки рассыпаться прахом. Перегнулся и, дрожа от боли, резко освободил вторую ступню от жгута. Перевел взгляд. То, что когда-то было здоровой плотью превратилось в кровоточащее, исходящее болью месиво с торчащими костями, сухожилиями, ошметками кожи. Кровь хлестала фонтаном. Я схватил жгут и перевязал левую ногу, чуть повыше колена. Это поможет остановить кровопотерю.
Огромная, покрытая шерстью фигура возникла в дверях спальни. В зубах существо, некогда бывшее моей возлюбленной, сжимало свежее недоваренное мясо. Мое мясо.
К горлу подступил ком, но я подавил рвотные позывы.
- Кто ты? - в третий раз повторил я, всем видом показывая, что готов защищаться. - Что за безумное создание?
Она засмеялась, откусила большой палец на еще сырой ступне и стала жевать. Я видел, как мой ноготь исчезает у нее во рту, перемалываемый острыми клыками. Тошнота. Слабость. Резкий взмах руки, слова, не имеющие перевода в этом мире, и паук, подчиняясь моей воле, кинулся на тринадцатую.
Отбросив то, что некогда принадлежало моему телу, Адель напряглась и ловким кошачьим прыжком сбила паука в полете. Вцепившись в него челюстями, покатилась по полу спальни - по нашим снятым в спешке вещам, по школьным тетрадям и бархатному ковру.
Я встретился с ней взглядом и понял, кого напоминает Деля: кот Баюн, выточенный на древней фреске, смотрел когда-то на меня точно такими же рыжими, до безумия яркими глазами.
Аватар! Вот что она такое: аватар древнего бога, девушка без прошлого, настоящего и будущего. Питается аурой города, словно пьет из нескончаемого источника. В этой битве мне не победить. Подделка, мышеловка, красные флажки для волка. Впервые в жизни я чувствовал себя жертвой, а не охотником. И я отдал бы все на свете, чтобы происходящее оказалось игрой моего воспаленного воображения. Вот бы проснуться заблеванным, на полу кафе после недельного запоя, и понять, что встреча с тринадцатой - сон. Но дергалась в агонии покалеченная нога. И реальность была острее топора, отделившего ступню от тела.
Я заковылял к выходу, заключив себя в защитный кокон. Адель рычала за спиной, перекусывая черные лапы паука, разрывая удлинившимися когтями его иссиня-черный живот. Она хотела разделаться с ним и продолжить игру в кошки-мышки, я знал это, даже не оглядываясь, спиной чувствовал ее желание. В воздухе сгустилась чужая, неведомая сила. Каждый шаг давался с огромным трудом, воздух словно превратился в кисель и давил, давил, толкая обратно. В злобное кошачье логово. Я упал на колени. А потом пополз. Прочь, прочь из комнаты. Паук пищал на одной ноте, призывая меня, хозяина, на помощь. Еще немного, и она разделается с ним. Я полз, до выхода из комнаты оставались считанные метры, как вдруг кровь хлынула из носа. Голова закружилась, а мир поплыл. Не сейчас, не сейчас, организм умоляю, прошу тебя, дай шанс, играй на моей стороне! Я зашептал защитные формулы, выстраивая вокруг себя поток такой магии, который не использовал никогда. Магия вырастала вокруг потрясающим, неповторимым цветком о семнадцати лепестках, ствол цветка рос и разветвлялся, подражая самому времени... Произведение искусства, которое совершаешь лишь раз в жизни. Я работал на пределе. Полз. Миллиметр за миллиметром. Преодолевал сопротивление воздуха и бархатного ковра, не подчинялся всепожирающей силе, которая мечтала опрокинуть меня в беспамятство, слово я был всего лишь игрушкой...Куклой на ниточках! Ни за что. Ты не получишь меня, хранитель древности, будь ты хоть трижды бог!