— А время у нас есть? — озабоченно спросил один из наемников. Над маленькой группой нависла тяжелая тишина. — Не проще будет отнести его?..
— Дьявольщина! Делай что сказано!
Пожав плечами, наемник присел на корточки и начал ковыряться с застежками и пряжками. Сразу же к нему присоединились двое товарищей, и через несколько мгновений все доспехи были отстегнуты, показав, что рыцарь мертв от удара, пришедшегося между нагрудником и спинными пластинами.
— Так, хорошо, — устало произнес фон Зальм. — Теперь отстегните те две бомбы, соедините их и подведите запальный шнур. Мне нужен длинный запал.
Тем временем отступившие янычары добрались до турецких позиций, и там было заметно оживление.
«Что за игры он затеял? — забеспокоился Даффи. — Тут самое время отходить, а не мудрствовать».
— Отлично, — сказал граф. — Теперь соберите доспехи с бомбами внутри. — Он обернулся к стоящему рядом рыцарю. — Поначалу я думал только разрушить эту стену, но нам представилась возможность вдобавок заманить одного-двух самых горячих мусульман.
Когда взопревшие пехотинцы исполнили его приказ и прислонили доспехи к стене, фон Зальм приказал зажечь шнур, свисавший из пустого шлема.
— Теперь отходим! — крикнул он. — Не спеша, ландскнехты прикрывают фланги.
Даффи, который почти успел перевести дыхание, направился в обход лошадей туда, где вновь строился отряд Эйлифа. Последний, без единой царапины с виду, стоял впереди, но Даффи не смог найти Бобо. Ирландец занял место в шеренге и тупо уставился в землю, сосредоточив все внимание на том, чтобы дышать правильно и расслабить сведенные судорогой руки.
— Вижу, пока ты справляешься, — произнес голос рядом с ним.
Даффи поднял голову. Рядом стоял тот самый парень с корешком мандрагоры — в изорванной и запыленной одежде, на лице уже проступили синяки, но явно целый и невредимый.
— Стараюсь. — Он смерил паренька взглядом. — Помнишь, я ведь предупреждал тебя об одежде. И ты, я вижу, потерял свой магикус.
— Мой что?
— Корешок, амулет мандрагоровый. — Он указал на лишенный украшения пояс паренька.
Озадаченный юноша опустил глаза, увидел, что его не обманывают, и прикусил губу. Поднявшись на цыпочки, он отыскал взглядом фон Зальма вдалеке справа и пробормотал:
— Когда мы наконец тронемся?
Прежде чем Даффи успел ответить, фон Зальм дернул поводья своего коня, и несколько колонн степенной поступью двинулись на запад, к высящимся городским стенам. За свою жизнь привыкший чувствовать себя одинаково привольно что в городе, что в лесу, что на море, теперь, после двенадцати дней осады и вынужденного заточения, ирландец походил на завзятого горожанина. Сейчас вид городских стен снаружи представлялся ему неестественным — сродни тому, как если смотреть на корпус корабля снизу из-под воды или, скажем, на собственный затылок. Они вышагивали дальше, и городские стены понемногу приближались, однако ни боевого клича, ни грома подков сзади пока слышно не было. Даффи уже хорошо различал людей на укреплениях, он узнал Блуто, склонившегося к пушке и глядевшего вдоль ствола.
В следующий миг с востока докатился грохот скачущих коней, и фон Зальм поднял руку, сдерживая инстинктивный порыв прибавить шаг.
— Мы не побежим! — крикнул он. — Им не добраться до нас, прежде чем мы окажемся внутри. Да и, думаю я, вначале они захотят разделаться с оставленным у стены караульным.
Так что колонны рыцарей и ландскнехтов продолжали движение в том же убийственно неспешном темпе, тогда как шум погони становился все громче. Люди на стенах уже выкрикивали призывы поторопиться. Даффи обернулся назад — привилегия наемника, рыцарский этикет предписывал смотреть только вперед и доверяться слову командира насчет того, что творится вокруг. Он увидел примерно две дюжины скачущих вслед конных янычар. Ветер развевал длинные белые бурнусы, точно крылья за их спинами.
«Он прав, — успокоил себя ирландец. — Вряд ли они окажутся здесь быстрее, чем мы пройдем в ворота, да и было бы сущим безумием приближаться к городским стенам на расстояние пушечного выстрела. Судя по всему, они действительно решили, что мы оставили охранника у той проклятой стенки».
Тут янычары поравнялись со стеной и закружились вокруг, а следом средняя часть стены беззвучно превратилась в облако пыли, и Даффи увидел, как полетели наземь несколько всадников и лошадей. Мгновением позже прокатился грохот взрыва.
Начав огибать южный угол стены, они услышали, как открываются Коринфские ворота, и фон Зальм, который понемногу начал крениться в седле, уже не возражал, когда все ускорили шаг.