Владимир Крылов
Чётр красивый
АВТОРСКАЯ СПРАВКА.
Владимир Крылов автор из Петербурга. Его перу принадлежат поэтические сборники «Сам себе, на уме», «Хождение под мухой», «Я дерьмонтин влюблённым постелю» и другие. Так же им написан роман «Инфузория в туфельках», повести «Фломастер и Маргарита», «Возвращение Фон Макса Отто на родину, «Тысяча ночей, или в постели с бумбарашкой».
Москва Астрель. Издательство литпром. 2018 год. АСТ.
Глава 1
— С ПРИВЕТОМ ТОВАРИЩИ!
Началась данная история ещё в эпоху грандиозного развитого социализма, проезжал как-то по грунтовой дороге мимо непролазных дремучих мест кортежем, из Москвы в Петербург Никита Сергеевич Хрущёв, и вот не выдержал и остановился на обочине чтобы справить естественную надобность. Вышел из бронированного автомобиля, присел под деревом ветвистым, а вокруг красота, вдохнул полной грудью воздуха свежего, и загадал желание: «Хочу мол, по щучьему велению, по моему хотению – чтобы здесь совхоз организовали!» … И название тут же – ещё не успев как следует оправиться, а уже придумал: не броское, довольно обычное для того времени, и кстати вполне даже подходящее – «С приветом октября!»
Слово- дело, так оно и случилось, пригнали с северных земель женщин-передовиц с уголовным прошлым, и на раз-два ферму соорудили, а к ней посёлок выстроили, ну и пошли дела кое как…
Много воды утекло с тех самых пор; совхоз который передовым потом значился – в последующие девяностые годы естественно развалили; дерево которое удобрил Никита Сергеевич – сгнило почти сразу; а с названием, придуманным казус приключился, ну никак не стыковалось слово «октября» с современной демократической экономикой.
Такое словосочетание многим тогда показалось – слишком вызывающим, а главное вредоносным; Казимир Селёдкин – бывший председатель, даже слово взял перед собравшимися жителями возле продуктового магазина:
— Товарищи!.. — начал было он, однако вовремя спохватился, сплюнул как говориться, — тьфу ты чёрт попутал…
И ошибку свою тут же исправил:
— Господа!.. Конечно-же господа!.. — начал он, оглядев собравшихся вокруг него кружком, задрипанных мужиков и их баб – тех самых строителей коммунизма, которым так и не дали его достроить… а ведь совсем немножко оставалось, казалось вот-вот, всего лишь чуток поднапрячься, и уже не за горами – обещанное светлое будущее, и на тебе, началась перестройка… всё опять переломали и заново строить начали… в общем не дождались они тогда обещанного им коммунизма, от каждого по возможности – каждому по потребности…
Ау брат… а сегодня снова всё те же, мужики да бабы не дождались – но теперь уже привоза из района хлебобулочных изделий.
— Господа!
Председатель Селёдкин быстренько пробежал взглядом по голодным глазам земляков, при этом и сам ощутил, как у него заурчало в пустом желудке…
— Господа!.. Да-да, именно господа!.. — подтвердил он в четвёртый раз, — не будет нам дальнейшего пути к процветанию, ежели название такое останется при нашей деревне и при нашем совхозе…
И тут же предложил переименовать поселение в имени «Херли и Дэвидсона». А потом объяснил; то что это означает он пока не в курсе, но то что это круто – это точно.
Правда предложение Селёдкина было тут же отклонено бабой Дусей – к мнению которой прислушивались все, и никто никогда не собирался с ней спорить; ибо переорать бабу Дусю было невозможно – потому и не спорили. А поэтому просто решили избавиться от вредоносного – октября, и оставили только – с приветом.
— Ну и достаточно, главное, что простенько… — согласился на следующий день всё тот же бывший председатель Казимир Селёдкин, во время выступления перед теми же голодными жителями, которые и на следующий день собрались возле того же магазина, и снова не дождались привоза хлебобулочных изделий; и поэтому смотрели на него ещё более злыми и голодными глазами.
Далее взял слово местный бизнесмен Трошкин – с программой выхода деревни из кризиса за девять с половиной дней. И в заключении речи своей добавил:
— А название «С приветом» вполне сносное, можно даже сказать – приветливое.
Именно Трошкин, прибывший в помощь местному населению из столицы, попытался тогда спасти народное добро и хозяйство. Кстати если насчёт добра – то это ему удалось спасти даже очень – всё что было доброго, срочно погрузили в грузовики и всё куда-то увезли. А вот на счёт спасения хозяйства оказалось гораздо сложнее; с трудом тогда Трошкин нашёл зажиточного покупателя и вроде как продал тому удачно; с чем и поздравил деревенских жителей по радио прикрученному на столбе; после чего благополучно съехал обратно в столицу – а кому продал конкретно, не сказал никому: но только с тех самых пор хозяйство это стало чужое, и главное, что никому не нужное.