Директор насторожился.
— Папаша Пиклер? Кто это?
— Да ну! — Зрень махнул рукой. — Ночной сторож на подсобных складах… Что он там есть, что его, старого бедняги, там нет — всё одно…
Прошла минута.
— Под лозунгом кампании, — официальным тоном произнёс Пуц, — пошлём товарища Пиклера на пенсию.
— Это зачем же? — недоуменно спросил Зурвальчик.
— Из принципиальных соображений, — ответил директор Пуц. — Чтобы предостеречь остальных. — В его голосе была твёрдость непримиримого борца.
— Чтобы предостеречь? От чего? — как-то непонимающе спросил Мартвонь.
— От порчи, — ответил директор Пуц, — от гидры алкоголизма.
Присутствующие переглянулись. Потом председатель комитета Зрень прошептал:
— Но ведь старый Пиклер не пьёт…
— Не пьёт? — испугался Пуц. — А почему же, чёрт возьми, он не пьёт?..
— Так. Не пьёт, и всё. Грешков у него хватает: уносит, например, к себе с заводского двора доски на дрова, и тому подобное, но пить, к сожалению, не пьёт.
Директор Пуц посмотрел прямо перед собой.
— Доски уносит? — спросил он с надеждой.
— Ну… уносит… Всякие обломки, щепки… для печки…
Директор Пуц с минуту думал. Остальные напряжённо ждали, что он предложит. Наконец Пуц сказал:
— Я думаю, что мы могли бы пока отложить упомянутую кампанию против алкоголизма… Пока не создастся более благоприятная обстановка… А вместо этого должны развернуть кампанию против хищения социалистической собственности. И начать её с яркого примера — с товарища Пиклера.
Обсуждали этот вопрос принципиально, но все были уже очень изнурены. В общих чертах одобрили предложение директора и разошлись.
Вечером пришёл Курина. Он был в довольно приподнятом настроении, и от него несло водкой на морскую милю. Он фамильярно взял директора Пуца за лацкан пиджака и, с трудом ворочая языком, проговорил:
— Знаешь, братец… У меня сегодня день рождения, так что ты не удивляйся… Не удивляешься? Честное слово, не удивляешься? Братец!..
Директор Пуц, не лишённый чувства юмора, понимающе посмотрел на него.
— Везёт дуракам, вроде тебя! — философски заметил он. — Ещё немного, и мы бы организовали такую широкую кампанию против алкоголизма, — всем на удивление! Это тебе было нужно, да? Впрочем, послушай, ты случайно не воруешь щепки?
— Я? — удивился юбиляр, ударяя себя в грудь плоской ладонью. — Я?! Какие щепки?..
— Я же сказал, — благосклонно продолжал директор Пуц, — везёт дуракам вроде тебя. Приведи себя немного в порядок, через минуту у нас начнётся производственное совещание.
И он поправил Курине галстук, который съехал немного набок.
Через некоторое время директора Пуца снова вызвали в Совет уполномоченных. Сам уполномоченный министра в Братиславе отсутствовал, и Пуца принял его заместитель. Как бы между прочим, он сказал директору Пуцу:
— Слышал я, что у вас на заводе весело, товарищ Пуц…
Пуц вытер руки, слегка подался вперёд и горячо проговорил:
— Действительно, товарищ заместитель, весело у нас, весело!
— Говорят, ваши рабочие выгнали из мастерской какого-то Клуштака за то, что пришёл навеселе в рабочее время?..
— Выгнали, говорят, выгнали, — быстро проговорил директор Пуц, хотя это известие было для него совершенно новым и ошеломляющим. — Мы начали широкую кампанию против алкоголизма и действуем принципиально.
— А молодого человека из бухгалтерии уже исключили из Союза молодёжи… или нет? — продолжал заместитель.
— Исключили, конечно! — подтвердил Пуц, едва придя в себя от удивления. — Колара исключили единогласно на общем собрании за систематическое пьянство. Мы готовим и другие радикальные меры… Пресловутый Сандтнер, да и Шиманекий с ним за компанию… — Пуц потерял меру, он совершенно очевидно не знал, о чём информированы тут, наверху, а о чём — нет.
— А что ваш помощник? — спросил заместитель уполномоченного министра. — Его уже усмирили?
— Ну где там! — пожаловался директор Пуц. — Самокритично признаюсь, что и сам иногда ничего не могу с ним сделать. Было у нас с ним несколько серьёзных разговоров… Метод убеждения… Индивидуальный подход к каждому человеку… Все под лозунгом кампании… Но я сделаю это, даю слово, сделаю!
— Очень рад! — сказал заместитель уполномоченного министра. — Значит, ты остался прежним энергичным, надёжным Флорианом Пуцем!
— Остался, — повторил вспотевший Пуц, — остался, товарищ заместитель! Есть дела, которые нужно делать энергично, бескомпромиссно, принципиально.