Похоже, это тупик. О чём ещё спрашивал Вольдемар? Что интересовало его больше всего? Деревня. Чурмилкино. Точно. Именно там прадед стал свидетелем некоего кровавого обряда с участием детей, после которого живые люди исчезли, растворились в воздухе на глазах немецкого солдата. Солдата, которому приказывали убивать. Солдата, ставшего свидетелем геноцида. Сама идея уничтожения себе подобных, догма, основанная на том, что существует некая «высшая», превосходствующая над остальными раса, любого человека повергнет в ужас. В шок. Если, конечно, в душе есть хоть капля света. А прадед был человеком редкой души, в этом Дима не сомневался. Мало ли кто где мог оказаться волею судеб? Именно поэтому Дима считал, что записки прадеда не стоит воспринимать так… категорично. Необходимо учитывать психологическое состояние. Нам сейчас ведь даже представить сложно, как именно воспринималась окружающая действительность людьми, которым довелось смотреть в глаза Злу. Настоящему Злу. Зверству, недостойному души человеческой...
От подобных мыслей голова стала тяжёлой. Он устал. Взгляд блуждал по полкам книжного шкафа. Остановился на чёрно-белой фотографии в рамке. Отто и Ольга — родители бабушки… Совсем молодые. Наверное, эта карточка была сделана ещё до её рождения. Дмитрий медленно встал с дивана. Взял рамку в руки. Пальцы скользнули по стеклу. Отто Мюллер улыбается, но глаза его... полны невысказанной боли.
— Ты ведь что-то знаешь, верно? — Прошептал Орехов. — Что-то очень, очень важное…
Слабость накатила с новой силой, он пошатнулся и выронил фотографию из рук. Раздался звон разбитого стекла.
— Майн гот… Дима? Дима, что случилось? — Раздалось с кухни.
— Ба, всё в порядке! Всё… хорошо.
Он осторожно стал собирать осколки. Поднял рамку. Дно отвалилось, и он увидел краешек пожелтевшего конверта. Открыл. Записи на немецком. Какие-то документы. Печать почти совсем стёрлась. Слабость мгновенно прошла. Он бросился к письменному столу — у бабушки должна быть лупа, он сам дарил ей как-то на рождество.
Вот она! Лампа? Свет! Ему нужен свет! Не горит… Да просто шнур не воткнут в розетку. Так. Теперь всё в порядке. Посмотрим…
Не может быть!
Он не верил собственным глазам. Ирминсуль. Печать Аненербе. Документы, которые Хельмут, друг прадеда, украл у штурмбаннфюрера Майера!
— Дима! Дима, иди чай пить!
Орехов прижал листы к груди и поспешил к столу.
…
Свечи догорали, и тут же вырастали вновь. Юлия Оттовна с Васькой давно пришли и присоединились к остальным, что внимательно слушали рассказ Орехова. Никто не знал, сколько прошло времени — время в Чурмилкино течёт по-своему.
— Я был уверен, что Вольдемар поедет в деревню, — продолжал Дмитрий.
— А как он нашёл дорогу? — Удивилась Марина.
— Гребень, — пояснил дед Матвей. — Гребень его привёл. Но ты? — Старик, нахмурившись, посмотрел на историка. — Ты как нашёл это место?
— Карта, — Дима вытащил из-за пазухи конверт. — Здесь была карта. Чертежи. Знаки. Заклинания. В документах описаны страшные вещи. Например, как сделать так, чтобы люди не могли выйти из горящего дома. Если бы не эти бумаги, я бы не смог вас спасти! Видимо, Вольдемар тоже знал заклинания.
— Двери да окна зачаровать чернокнижнику раз плюнуть, — авторитетно заявил кот Васька.
— Ты опять говоришь? — удивилась Кристина.
— Магия при закрытом проходе на время теряет силу, — пояснил дед Матвей.
— А вы? — Елизар от удивления раскрыл рот. — Как же вы-то… изба вон опять как новая?
— Ха-ха-ха… Так я и не кот. Побольше буду. Посильнее.
— Я пытался уговорить бабушку остаться дома, но она… — Дима улыбнулся.
— И как оказалось, мы приехали вовремя и не зря! — сказала, как отрезала Юлия Оттовна.
Глава 14
Blut und Bodeн
Девиз Аненербе
— Это ж кем надо быть, — Елизар, вытянув шею, рассматривал разложенные на столе пожелтевшие документы, что в дрожащем свете свечей и впрямь выглядели весьма зловеще (чертежи, пентаграммы), — чтобы во всей этой дьяволовой грамоте разобраться…
— Вам повезло, молодые люди! — Если бы у Юлии Оттовны были очки, она бы непременно их поправила, как делала всегда, но, увы, очков она лишилась, зато присутствия духа — ни в коем случае, а потому окинула присутствующих интригующим взглядом. — На лекциях Димочки в университете яблоку негде упасть. Вся параллель сбегается. А сегодня вечером сам Орехов — к вашим услугам.
— Бабушка… хкм… преувеличивает, — молодой человек смутился, а поймав восхищённый взгляд Кристины покраснел так, что удивил даже деда Матвея, а уж старик чего только не видывал в обоих мирах…
— Ни для кого не секрет, что такое «Аненербе», правда? — Дима, наконец, взял себя в руки.
— Ну… — заёрзал Елизар, — Это… как его… Ана… Аненербе… То есть оно, конечно, да, дело известное, только… Можно поподробней?
— Конечно. Итак, — Аненербе (в переводе с немецкого — «наследие предков») — организация по изучению древней германской истории. Всё началось с деятельности эзотерического общества «Туле». Страна Туле, по одной из версий нацистов, размещалась где-то на Севере. Упоминание об этой стране можно встретить в «Энеиде» Вергилия. Мистики были уверены, что Туле находилась на территории древней Гипербореи. По преданию её населяли потомки арийцев, выжившие после гибели Атлантиды. Пока всё понятно?
— Порядок, — кивнул Сергей.
— Цель Аненербе — отыскать секретные знания, которые, по мнению нацистов, до сих пор хранятся в Туле. Естественно, магия откроется лишь истинным — потомкам мистического народа. Идеология общества базировалась на постулатах оккультиста Фридриха Хильшера. Хильшер, Зиверс, Вирт… Сейчас я не буду углубляться в особенности идеологий и разногласий основоположников, тема эта длинная и прямого отношения к делу не имеет. Скажу только, что там было не всё так просто и однозначно.
— Как можно знать наизусть столько имён и названий? — Вздохнула Марина, подперев щёку рукой.
— Первый руководитель «Аненербе», мистик Герман Вирт, был уверен, что Гиперборея располагалась не где-нибудь, а на территории Карелии. Рейхсфюрер Гиммлер поручил ему подробно изучить всё, что касалось традиций, деяний и наследия нордической расы, чтобы выявить признаки расового превосходства германцев над другими народами. Доказать это превосходство, научно обосновать и главное — в доступной форме донести идею до народных масс.
В избушке деда Матвея ярко горели свечи, весело плясал огонь в печи. А душа стыла от страха. Орехова слушали, затаив дыхание, стараясь не пропустить ни слова. Запомнить. Запечатать ядовитые ростки подобных идей в сердце намертво. Сохранить, чтобы передать детям, внукам и правнукам ненависть и отвращение к ним.
Чем дальше Дима рассказывал, тем увереннее себя чувствовал. Практика в университете не прошла даром — читать лекции студентам он любил, историю знал. На Кристину он старался не смотреть, чтобы не потерять мысль. Красивая, уверенная в себе девушка каким-то волшебным образом делала так, что он не то, что историю… он своё имя вспомнить не мог, стоило им встретиться взглядом!
— Во время Великой Отечественной Войны членами общества был организован блиндажный городок на берегу Елетьозеро. Скорее всего, там жили учёные, которые занимались поисками артефактов. Предположений, которые необходимо было проверить, предоставить подробные отчёты и доказательства, было много. Например, что предки саамов, являясь потомками тибетских арийцев, умели летать благодаря сейдам. В сейдах, каменных башенках, что сохранились до наших дней, по преданию покоились души саамских шаманов, нойдов. Что же касается легенды о Мировом Древе, то она в том или ином виде существует почти у всех народов. Саамы — не исключение, но именно они верили, что у корней Древа — вход в иной мир. Печать «Аненербе» — древо Ирминсуль. Конечно, открыть портал — дело не простое. Необходимо раздобыть артефакты, разбираться в рунописи, обладать колдовским даром.