— Вы только посмотрите на него, а? Или мне послышалось, или кто-то нам угрожает!
Тень метнулась к кейсу, которым все это время беззаботно, словно прогуливающий уроки школьник, помахивал Сергей и вдруг…
Пройдёт время, и мало вменяемые криминальные личности будут умолять следствие о защите. Расскажут о том, как их товарища подняла в воздух «неведомая сила». Как несчастный упал на нож, которым сам же и угрожал бизнесмену. Подтвердят, что Сергей Березин совершенно ни в чем не виноват. Странно, но факт.
Сергей, не торопясь, прошёл через холл. Поднялся на свой этаж, вошёл в номер и, не включая свет, бросил кейс на диван.
— Спасибо, — прошептал в пустоту.
— Понравилось? — Раздался… детский голосок.
— Не очень. Насмерть-то зачем?
— Да какая смерть? Так… пара капель крови за труды.
— Ну, раз уплачено, то… — Сергей распахнул дверцу бара. — Что будешь?
— Коньяк!
— Детям нельзя, — мужчина достал шоколадку, развернул, шурша блестящей оберткой, и аккуратно положил на журнальный стол.
Возле стены, в мягком уютном кресле клубилась тьма… Облачко медленно подплыло к угощению. Тихий, гулкий хлопок. Запах серы и… Девочка появилась, словно из ниоткуда. Из вороха замысловатых косичек торчат рожки, обвитые украшениями — бусины, цепочки, монетки. Всё это великолепие тихо позвякивало и поблескивало, ловя скупой лунный свет, струящийся в номер из окна.
Березин налил себе, косясь на подведенные золотым лаком копытца.
— Сделала педикюр? — Поинтересовался он.
— Не только, — чертовка помахала хвостиком у самого носа Березина — пышную кисточку украшали красные пряди. — Нравится?
— Очень, — со вздохом кивнул он и выпил — залпом, до дна…
Раздался стук в дверь.
— Полиция? — Сергей посмотрел на рогатого ребенка.
— Если бы! — По-взрослому ухмыльнулась малышка. — Придется снова тебя спасать. Цени!
Сергей открыл дверь.
— Скучаем? — томным голосом произнесла длинноногая блондинка, змеёй вползая в номер без приглашения.
Он устал. Очень. Всё бы отдал, только бы его оставили, наконец, в покое! Женщины. Духи. И только он так подумал, как…
— Милый, я не поняла… Это ещё кто?
Березин обернулся. Черноволосая красотка сверлила взглядом непрошеную гостью. Футболка (его, Березина, футболка) съехала с плеча, руки сложены на груди. По всему было видно, что залетевшей на огонёк ночной бабочке готовы объяснить, что место «у открытого огонька» занято. А кто не понял, тому оборвут крылья в ритме самба.
Блондинке залепили кулаком в скулу так резко и неожиданно, что Сергею показалось, он смотрит кино в записи на перемотке. Барышня лёгкого поведения, взвизгнув, бросилась к лифту.
— Здорово я её?
Сергей закрыл дверь, подхватил ребёнка на руки и вернулся в комнату. Усадил в кресло, сам присел на корточки напротив, заглянув маленькой нечисти в чёрные глазки:
— Ну? Ты хоть понимаешь, какой скандал сейчас будет? Ты ж лишила работника… работницу. Профессионального инвентаря. Если можно так выразиться. Теперь неустойку придется платить. Нет, деньги есть, я не жалуюсь, но…
— Синяка не будет, — серьёзно ответили ему. — Деньги останутся при тебе. Гарантирую.
— Да не в этом дело, — мужчина поморщился, словно от головной боли. — Хватит. Я устал, понимаешь? Можно не причинять никому вреда?
Ему хотели возразить, но в дверь постучали. Снова. Полноватый полицейский, в возрасте, в форме — встал, кряхтя, с кресла, мягко отодвинул Березина в сторону и пошёл открывать дверь.
— Ну… ты даёшь, — прошептал Сергей, не веря собственным глазам.
— За столько лет мог бы и привыкнуть, — басом ответил страж порядка. — Я пошла развлекаться.
Сергей опустился в кресло, прислушиваясь к голосам из коридора.
— Капитан Самойлов. Следственный Комитет. Документы предъявите, пожалуйста.
Голоса (мужской и женский), стали что-то говорить — громко и сбивчиво.
— Вам придётся проехать с нами… Стойте! Куда же вы?
Давясь от смеха, в номер вернулась девочка с рожками.
— Молодец, — похвалил Березин кувыркающееся в воздухе существо.
Облачко тьмы сделало прощальный круг над люстрой и исчезло, будто и не было.
Сергей взял бокал и вышел на балкон. Ачишхо. Аромат южной ночи. Романтика…
Вернувшись в номер, он позволил себе наконец поверить в то, что этот везучий, но суетный день кончился. Лёг на кровать, закрыл глаза и стал вспоминать.
…Пронзительный петушиный крик по утрам означал только одно — он у прабабки Полины в деревне. Лучшие дни детства, которые он не забудет никогда. Он кормил кур, бегал собирать одуванчики для кроликов — с одной стороны — помощь, с другой — приключение, а после — гонки на велосипеде с соседскими мальчишками. Кто быстрее до реки и обратно. Ба (так он называл прабабку Полину) хоть и была суровой на вид, но внука любила, нравоучениями особо не мучила, а главное — он был предоставлен сам себе, чего никогда не было в городе, с родителями. Там контролировали каждый шаг — где был, куда пошёл, но деревня — совсем другое дело!
Прабабка Полина частенько сама провоцировала мальчишеские вылазки — в лес за ягодами, в медпункт на ту сторону реки за лекарством. Когда Сережа немного подрос, то понял — в жизни ба есть дела, в которые ему, внучку любимому, нос лучше не совать. И если в городе он скорее мечтал о том, чтобы его перестали опекать, то тут… Тут дело другое. В их дом приходили люди. Разные. Кто банку мёда принесёт, кто конфет из города. Прабабка с «гостями» (люди были ей совершенно незнакомы — он это понимал), часами просиживала в комнатке на втором этаже. Комнатка всегда была заперта, а ключ от неё лежал в шкатулке. Та шкатулка манила его каждый день. Ему страсть как хотелось посмотреть, что же там, в той таинственной комнате? Мало того, здесь, в деревне, его посещали видения. То крошечный старичок подмигнет из-за печки. То явится огромный черный кот и примется катать бабкины клубки по веранде!
Прабабка Полина всего этого не замечала. Или делала вид? Он не знал наверняка, но на всякий случай молчал, пока наконец однажды не выдержал — открыл заветную дверцу. Преступление было тщательно спланировано — Сережа дождался вечерней дойки, пробрался на второй этаж и…
Комната была пуста. Стол и стул — а больше и нет ничего. На стуле у окна сидит старушонка, пряжу прядет. Совсем как в сказке о спящей красавице.
— Брысь! — Старуха топнула ногой, из-под прялки выскочил огромный чёрный кот,
налетел на мальчика, и они вместе кубарем полетели с лестницы, прямо под ноги прабабке Полине.
Старушка пошатнулась, выплеснув молоко на пол. Кот молоко лакает, а ба смотрит на внука пристально. Смотрит, но ничего не говорит. Он тогда тоже ничего не сказал, но уже следующим вечером, попросил рассказать сказку и выпалил всё одним махом — про домового (Серёжа был уверен, что коротышка за печкой — домовой и есть), кота и… тайную комнату. Пусть рассердится. Пусть накажет. Но держать всё это в себе он больше не может.
— Так вот, значит, как… — пробормотала Полина.
И всё. Ни слова больше. Серёжа долго ждал, и когда уже решил, что не простит его ба, отправит обратно в город, добавила:
— Теперь уйду со спокойным сердцем. Принимай, внучек…
— Ба? О чём это ты?
С того самого вечера всё поменялось. Старушка стала чаще кашлять, кутаться в тёплую шаль, хоть на дворе лето, а чужие люди в их дом и вовсе перестали ходить.
Однажды ночью она взяла большую корзину (и как только сил хватило нести?) и они вдвоём отправились в лес. Остановились на перекрёстке чуть заметных тропинок. Серёжа всю дорогу слова не выронил — просто шёл. Делал то, что велят, а почему — до сих пор он не может ответить себе на этот вопрос, как и не может понять — было всё, что случилось взаправду или приснилось.