— Почему ты так делаешь? — я понижаю голос до шёпота. Мысли роятся в голове от станции “Он так меня любит, что не боится моего залёта” до “Он безответственный дурак, который плевать на меня хотел”.
— Не знаю я. Просто… наслаждаюсь тобой… Не думаю ни о чём, как будто бухой в хламину. Ты сама-то не особо парилась тридцать минут назад.
— Ты прав, не парилась, — киваю. — Потому что на таблетках, и залёт мне не светит. А в первый раз… просто не была достаточно образована. Но Марк… Неужели ты тогда был готов к ребёнку с малолеткой, которую знал всего пару дней? О каком доверии речь?
— Не знаю, — он говорит грубо, почти не разжимая губ, которые будто онемели.
Смотрит не на меня, а в пространство. Без света в полумраке мне не видны его морщины, и он кажется молодым и почти прежним, и я снова переживаю проблемы, которых уже нет.
Соня уже родилась.
Мне уже не о чем переживать.
Но как будто опять мне восемнадцать, а на тесте две полоски, и внутри всё болит и лопается от полнейшего ужаса, потому что кажется, что мир остановился. И единственная мысль в голове: где взять шесть косарей на аборт и как убить старуху-гинеколога, сказавшую, что ничего не будет. Чем она руководствовалась — я не знаю, но, видимо, поднимала рождаемость среди таких необразованных тупиц, как я.
— Мне кажется, я сразу что-то в тебе увидел… — он ложится обратно, и на этот раз мы почти не касаемся друг друга. — Кажется, ты сразу мне показалась ценным приобретением. Знаешь, я на тебя смотрел и сам себе завидовал, что ты в моей постели, что ты на моих коленях, на моём балконе. Я не знаю, что чувствовала ты, но я чувствовал абсолютное счастье. Эйфорию, что ли. Я хотел изучать тебя, как сложный механизм, как современный гаджет с кучей функций. Мне непонятно, почему сейчас у нас всё плохо. Мы завели детей?
Моё сердце падает, и я жую губы в волнении. Врать не хочу и не собираюсь.
— Ты должен сам вспомнить. Мне так сказали. Наш дом, семью, отношения. — Я избегаю прямых ответов на вопрос, а Марк только кивает.
— Уверена?
— Да. Говорят, что да. Может, и дураки эти врачи, но… Даже то, что сейчас произошло — неправильно. Вот так хорошо всё не будет.
— Почему?
— Ты меня разгадаешь, — усмехаюсь я. — Изучишь свой гаджет вдоль и поперёк. Увидишь все его баги и недостатки. Поймёшь, что он не держит батарею. Как это ни прискорбно, я стану только частью нашего дома. А, ну и моя позиция тебе будет не по нраву. Феминизм, сила женщин. Мы станем спорить на эти темы, а потом ты махнёшь рукой и начнёшь соглашаться. “Да, да, да”. Твоё бесячее “да, да, да”. Ещё моя работа, которая совсем не работа. И д… — я замолкаю, потому что сорвалась и почти дошла до детей.
Марк смотрит на меня и ничего не говорит, а потом медленно кивает.
— Интересно, у всех так?
— Не знаю, — шепчу я в ответ. — Я часто об этом думала. Поначалу наши отношения были потрясающими, но очень взрывными. Я не видела в этом проблемы, а потом поняла, что у других всё было милым и простым… И таким и осталось.
— Я не думаю, что мне бы подошла какая-то другая.
— Правда? — снова моя усмешка, а он дёргается и улыбается. — Ты просто забыл самый жир наших отношений, милый. И забыл, как часто хлопал дверью, так, что штукатурка посыпалась.
— Я от тебя ушёл или ты от меня?
— Я написала тебе СМС, чтобы ты убирался вон, — отвечаю и ловлю себя на мысли, что говорю это с улыбкой, будто признаюсь в любви.
— А я?
— А ты был на работе. Приехал, собрал вещи. Отдал Маше своё обручальное кольцо…
— Маша? — он хмурится. — Только не говори, что мы дочь Машей назвали.
— Это моя сестра. Мария Магдалина. Вернее, племянница.
— А, точно, да. Всё. Вспомнил. Дочка брата-гота. Итак, я отдал ей кольцо, собрал вещи и ушёл?
— Да, ушёл.
— М-да… А ты та ещё сука…
— Ну, я была зла. Ты был невыносим. Последние дни ты даже не предупреждал о командировках, а потом твоя мать сказала, что просто оставался иногда у них. Ты много молчал, ни о чём со мной не говорил.
— Может, у меня что-то случилось?
Марк выглядел так, будто мы говорили о ком-то постороннем. Я пожала плечами.
— Мне ты не говорил. Но всё это стало последней каплей. Ну ещё то, что у Маши появилась её большая и чистая любовь. Я сразу вспомнила нас, поняла, что мы не особо счастливы и… решила спровоцировать взрыв на атомной станции своей СМСкой.