— Нам нужно выяснить, что со мной стряслось, — уверенно кивнул Марк и закрыл глаза. — А сейчас давай поспим. Мне что-то нехорошо.
Глава 14. Райт нау в 2019-м
Я давно не просыпалась сама. Без будильника, чьего-то голоса или по чьей-то недоброй воле. Я давно не просыпалась просто оттого, что тело устало спать.
Это утро такое. Ватное, чистое и настоящее, без ощущения, что у меня украли несколько часов, и что мне пора бежать по делам. Марк лежит рядом, и я могу пару минут на него посмотреть. Он беззащитен и открыт, я могу его трогать и целовать — он всё-таки мой муж, и сегодня ночью пропасть между нами стала мала как никогда, но утро снова превратило её в глубокую расщелину. Я не имею ничего против него, он мне не противен и не отвратителен, я даже не хочу думать о его памяти, но прямо сейчас мне страшно тут оставаться.
Он мне чужой. И всё, что он обо мне знает — инстинкты.
Поддаваясь инстинктам, он не сыпет в мою кружку сахар. Поддаваясь инстинктам, касается нужных мест. Я его не люблю так, как прежде, а новому чувству я не дала бы никакого определения. Рано.
Я встаю и, не оглядываясь, иду в ванную, а через пять минут он оказывается там.
— Что? — спрашиваю спокойно. Мне нечего прятаться и разыгрывать перед ним вавилонскую девственницу.
— Ты же не собираешься уйти?
— Собираюсь. Приеду вечером. Если хочешь играть в детектива, оставлю тебе пару номеров — это твои друзья. Они в курсе происшедшего, можешь встретиться с ними и поговорить.
— Почему ты так холодна со мной?
— Потому что золушка превратилась в тыкву. Потому что ночью все кошки серые. Потому что утром наступает… не знаю, рассвет и бла-бла — придумай сам. Блин, — я замолкаю и осмысливаю, что сказать дальше, чтобы быть максимально честной. — Слушай. Это всё было явно лишним. Твой спермотоксикоз не имеет ничего общего к чувствам, как и моя взыгравшая тут ностальгия. Я трахнула того мальчика, которого любила десять лет назад, но давай на этом остановимся. Когда ты всё вспомнишь и придёшь ко мне с этим — мы поговорим и решим, что делать дальше, хорошо?
— Ты не в себе?
— В себе.
— Больная.
— Ничего нового не услышала.
— Это ненормально.
— Да что ты?
— Блин… И что мне делать?
— Жить дальше. Приеду вечером. У меня дела.
— Чем я заслужил такое твоё отношение?
— Да ничем, — я пожимаю плечами, не понимая сути вопроса. — Мы давно так общаемся. Ты просто всё забыл. Прости, но у меня нет оснований сейчас переобуться и броситься к тебе на шею. Я знаю — я должна помогать, но я не психолог. И это явно провальная история, верно? Всё, чего я добилась — секса. Мне кажется, в рамках твоего излечения — это провал…
— Надеюсь, тебе понравилось. Можешь валить, — фыркает он и кивает на выход.
Мне не обидно, это то, чего я хотела. Относительно мирного и не сопливого побега. Киваю, быстро принимаю душ и, не высушивая косичек, одеваюсь.
По субботам в клубном ресторане наплыв, и по субботам же мы с подругами там обедаем. Когда Ника берёт сахарницу в руки, я привычным жестом прикрываю чашку и долго хмурюсь. В любой компании, с любыми людьми я всегда боюсь одного и того же — сахара в кофе. Нет, это не катастрофа, если кто-то его бросит и я сделаю несчастный глоток, но привычка въелась в меня так глубоко, что сама управляет мышцами. С Марком я этого не боюсь до сих пор, и это не удивляет, просто селит в мозгу какое-то иррациональное зерно: за своей спиной я ощущаю нерушимую стену.
И кто эта стена? Марк? Я вас умоляю…
Я внимательно оглядываю присутствующих в попытке отвлечься, внутри что-то недовольно ворчит, ворочается. Почему-то становится стыдно, но это приходится игнорировать. Проигрываю в голове наши с Марком разговоры и почти краснею.
— Ты чего? — голос Саши подозрительный.
— Она прям покраснела, — кривовато усмехается Ленка.
— Ничего, сейчас вернусь.
Я встаю из-за стола и бегу в туалет, где долго умываюсь холодной водой, потому что меня мутит от собственной глупости. Две навязчивые мысли: прошедшая ночь и слова, сказанные Марку. От одного бросает в жар интимного характера, от другого в стыд.
— Ты чего? — Ника заходит в туалет и опирается локтями о мойку рядом с той, что заняла я.
Заглядывает мне в глаза, касается щеки, чтобы привлечь внимание.
— Не знаю… Я… что-то неважно себя чувствую.
— Идём. Идём, давай, хватит себя жалеть, — и Ника тащит меня из туалета, так и не дав обдумать то, что со мной происходит.
Я снова сижу за столиком, а сосущее чувство неопределённости мешает расслабиться. Внутри всё свербит, меня просто накрывает этим ощущением стыда и… похоти — да, я произношу про себя это слово. Голова забита до отказа, и слова девчонок не лезут в уши.