«Что это было? Я же шёл к ней за ответами…» Свен медленно выплывал из окружающей его темноты. «Чёрт знает что творится со мной. Теперь, когда Шайлен на ногах, надо немедленно собираться и ехать отсюда подальше».
Будто бы насмехаясь над его мыслями, в окно ударили первые градины. Через несколько секунд они уже грозили разбить прозрачную стену, разнести в пыль мелкие стёклышки. Свен потянулся было вернуть на место снятые вещи и замер: он лежал полностью одетый, рубашка аккуратно заправлена, шнурки штанов завязаны по обыкновению криво, на правую сторону и обмотаны вокруг ремешка. Сквозь грохот падающих льдинок и ворчание далёкого грома пришло понимание нереальности происходящего. «Она – лишь видение. Тень призрака. В моём кармане настоящая подвеска. Того, что находится у неё на шее, не существует, как и самой шеи».
Свен вылетел в общий зал. Приторный запах ударил в нос. Островитянин уже знал, чем всё должно закончиться, поэтому не удивился ни густой и дымной духоте, ни спящим вповалку Баасу с Халлой, ни Шайлен, которая кружилась в объятиях загадочного бессловесного юноши. Пересекая зал насквозь, он скользнул взглядом по Седрегунну, который с блаженным лицом обнимал сидящую на нём Беату. Та скосила на островитянина глаза и захохотала.
Свен выскочил на улицу. Град бил нещадно. Кое-как прикрывая лицо и голову руками, он бросился за забор, через дорогу, в заросли крапивы. Побежал сквозь неё, приблизительно выдерживая направление – высоченная трава закрывала обзор. Очень скоро земля пошла под уклон, и из зелёного жгучего моря показалась исполинская опора Чёртова моста.
Он и издалека выглядел чересчур огромным, избыточным, невозможным, а вблизи напрочь подавлял своими размерами и глухой чернотой камней.
Свен спешил. Был ещё небольшой шанс остановить то, что вот-вот произойдёт под крышей постоялого двора. Он нащупал пальцами границу между блоками, попробовал подтянуться и соскользнул. Щель была слишком мала, град больно бил по пальцам. Чуть поднявшись по склону, ближе к разрушенной части моста он увидел ровно то, что нужно: выбитый чудовищной силой каменный блок валялся на земле, чуть пониже своего прежнего места, образуя исполинские ступени. Свен их преодолел играючи. А затем снова метался в поисках подъёма. Он всё-таки нашёл его, вскарабкался, обдирая ладони и сбивая мыски сапог. На дрожащих руках подтянулся в последний раз и выбрался, наконец, на мощёную поверхность.
Ветер тут же взвился в попытках сбросить его с головокружительной высоты, но потерпел неудачу. На родном Асхе он всегда был неизменным спутником. Здесь островитянин мог бы пожать руку старому другу.
Свен, не задерживаясь, бросился к своей цели – она ждала посередине моста, в самой высокой точке.
Что за род призраков сам порождает видения?
То, что стояло над большой аркой Чёртового моста, Свен принял бы за реальность из истлевшей плоти на почерневших костях, если бы в кармане не лежала снятая со скелета подвеска. Именно он, сидящий в подвале, и был реален. А все те, кто встретил путников на постоялом дворе, равно как и то, что ждало впереди – лишь призраки.
Но злой разум, питающий здешний морок, стоял сейчас перед ним. Та же Беата, почти. Она сидела верхом на полуистлевшем и иссохшем коне, сама состоящая из рваной плоти и торчащих костей. Ветер гулял и свистел меж её рёбер. Порывы зарождающегося урагана дёргали наполовину седые волосы и грозили утащить их вместе с остатками кожи с потемневшего черепа.
– Беата! – прогремел он, перекрывая свист и вой ветра.
Видение обернулось. В провалах глазниц блёкли тёмно-зелёные искры, обрамлённые облаком ресниц. Нагие мышцы щёк дёрнулись, растягивая в улыбке безгубые челюсти.
– Ты всё-таки догадался! Мне так приятно, что ты навестил меня здесь… – остатки плоти на черепе подёргивались в такт произносимым звукам, но Свен больше не обманывался – это лишь морок, и он не может говорить. – Хочешь взглянуть, чем всё завершится?
– Нет. Я пришёл, чтобы остановить тебя. Просить, умолять, – подавив отвращение, он взял её костлявую ладонь в свою.
Жуткая всадница неотрывно смотрела на какую-то точку на горизонте. И снова из её лишённого возможности говорить горла полился звук:
– А я не хочу больше мучиться. Я хочу жить. Как раньше – быть прекрасной и смеяться. Любить и дышать… Как тысячу лет назад! – мутные провалы цвета тины вонзили взгляд в почти белые глаза островитянина. – О, как была прекрасна эта земля! Как удивителен был наш народ…
– Это вы построили мост?
– Да. Он – всё, что осталось от моего города, что стоял здесь до большой битвы, в которой боги схлестнулись друг с другом. Страшные волны грома, ветра и воды били в наши стены, и они смели дома и сады, погребли под толщей грязи всех, кто не успел спрятаться. А те, кто спустился в глубокие подвалы в поисках убежища, уже больше никогда не покинули их. Каждую ночь я вновь переживаю эти муки и пытаюсь вернуть к жизни моих любимых.