Карлсен, разумеется, двинул бы пешку е4, прогнал коня белых с f3.
Но я не Карлсен и не Копенгаген.
Страшно - вдруг, пешку замучают, поймают и съедят?
Сделаю ход проще и надежнее - d6.
Думала о d6, а рука двинула пешку е4.
Если ход окажется палёным и выигрышным, то похвалю себя за ум, отвагу и смелость (отвага и смелость - одно и то же?).
Если ход слабый, и я потеряю пешку е4, то обвиню демонов.
Экстрасенс в школе открыл нам глаза на ошибки - не наши ошибки, а - бесовские.
Я не виновата!
Конь белых отпрыгнул на g5 - домашняя заготовка, или я уже вышла за рамки игры Миргородцевой.
Она отступила конём на h3.
Если я возьму коня через пару ходов, то пешки на королевском фланге белых сдвоятся.
Играли мы с переменным успехом, преимущество небольшое было у чёрных, то есть - у меня.
Но в ладейном эндшпиле я струсила, и в итоге - ничья.
Ни плохо, ни хорошо. Ни холодно, ни жарко.
Ни рыба, ни мясо.
Для хорошего результата я дожны была обыграть Миргородцеву, чтобы выйти на сильных соперниц.
Теперь плаваю в мутной воде.
- Как сыграла? - белое облако в розовом выплыло из компании синьоров.
АААААА! Спасите меня! Вы кто, пират?
Я - в Древней Греции на пляже?
Не диктатор ли ко мне спешит с мечом?
- УФФФФФФФФФФФФФ! Я совсем сошла с ума от игры. Глубокое погружение, в колодец безумства упала! Ничья. - Я выдохнула, улыбнулась Кэт.
Она дождалась меня - загадка природы.
Мальчики и дяденьки (которыми радистка Кэт обросла - так корабль обрастает ракушками) обрадовались мне: одна красавица хорошо, а две - намного лучше.
- Ничья - плохо или хорошо? - радистка Кэт протерла глазки тонкими прозрачными ладошками.
Хор воспевателей загудел - мудрецы при дворе Царя Салтана.
Одни говорили, что ничья - хорошо, другие - что ничья хороша, но не всегда.
Выигрыш лучше ничьей, а проигрыш хуже ничьей.
От обилия мудрости я позеленела.
До метро мы шли в стае поклонников (некоторые обманывали, говорили, что им по пути с нами).
Тысяча световых верст для очарованного жениха - не крюк.
- Ты одна готовишься? Сама? - в метро радистка Кэт меня спросила, нервно теребила тесемку на платьице, поглядывала по сторонам.
Она явно боялась, но - кого или что - я не знала.
- На тренера родители денег не дают, поэтому - самоучка.
Компьютер и книги - мои помощники, весло им в руку.
О вёслах я пошутила, потому что - весло шахматисту в руку - нелепость, а нелепое вызывает смех.
Даже скелет в кепке выглядит забавно.
- Я завтра приду? Ладно? - радистка Кэт спрашивала меня, заглядывала в глаза.
Во-первых, я не запрещаю никому болеть за меня, а прийти во Дворец может любая девочка.
Во-вторых - достаточно и во-первых.
- Конечно! Если тебе не тяжело! Ты же сама говорила, что будущее не определено, а мы уже заранее назначили встречу в будущем. - Я в недоумении пожала плечами (недоумение скрыла за улыбкой).
Что от меня нужно новенькой?
- ОЙ! Ты видела ЕГО? - радистка Кэт вскрикнула и больно ущипнула меня за руку.
Двери закрылись, поезд набирал ход. - Он смотрел на меня! - в голосе радистки Кэт звенела паника.
На её лбу выступили крошечные капельки пота - не больше икринок рыбы Betta.
- На нас все смотрят! Мы же - красавицы! А твоё платье - приманка для маньяков! - я растирала место щипка. - Не щипайся, если снова увидишь Его.
Пусть хоть сто ЕГО.
Мне на подиуме и на фотосессии синяки не нужны, я не ёлка с украшениями.
И кто этот - ОН? Маньяк?
- Извини! Я нечаянно ущипнула, не сдержалась! - радистка Кэт быстро-быстро хлопала ресницами. - Он хуже маньяка.
- ХА! Кто злодеистее, чем дяденька, который разрезают жертву ножиком на мелкие кусочки? - я поняла, что не до конца изучила радистку Кэт.
Она - не гербарий, а я не хирург, чтобы изучать подружку.
Может быть, она - сумасшедшая?
В своём воображении рисует маньяков?
Мы подъехали к следующей станции, и опять - когда двери закрылись - радистка Кэт вскрикнула раненой птицей.
Но не ущипнула меня, сдержала порыв, хотя от ужаса щеки Кэт покрылись инеем.
- Он! Опять! Смотрит на меня! Взгляд у него! - Кэт пальцем указывала в толпу людей-селедок.
Один мужчина выделялся (хотя в Москве трудно выделиться, хоть золотую корону на голову натяни - увидишь еще сто человек в золотых коронах).
Он смотрел на радистку Кэт. Глаза его - пламенно красные, цвета горькой калины.
Чем ягода красивей, тем менее вкусная.
Калина - чемпион среди Подмосковных ягод по красоте, а по вкусу - БРРРРР!
Я в третьем классе попробовала калину, даже смешала с сахаром.
Хрен с сахаром смешать - слаще получится, чем калина горькая.
- Вижу! Кто он? - я спросила, а потом поняла - нелепость.
Маньяк остался на прошлой остановке.
Даже, если его наверху ждал мотоцикл или гоночная машина "Феррари", то не успел бы - сначала нужно выйти из метро: эскалатор, плюс толпа.
Затем перелететь все пробки, снова спуститься в толпе в метро, дойти до нашего вагона и... ради чего? чтобы посмотреть на радистку Кэт?
И глаза у маньяка не красные, не калиновые.
Свет лампы отразился в глазах дяденьки.
От страха я придумала, пугаю себя и радистку Кэт.
Но её уже дальше не испугаешь, Кэт находится на грани обморока.
- Не бойся, не выдумывай соловьёв-разбойников.
ТВОЙ маньяк - не летучий Голландец.
Он не успел бы с той станции добежать до этой.
- Человек не успел бы, но он - не человек! - Кэт произнесла через силу, не хотела казаться сумасшедшей, но...
Девочка, которая верит в нечеловеков - сказочница!
- Не человек, и - ладно! - я успокаивала своё расшалившееся барабанное сердце. Моим учащённым сердцебиением сейчас только врачей сердечников пугать. - Нам нет дела до маньяков, привидений - ни пользы от них, ни вреда!
Лицо радистки Кэт в ответ озарила робкая вчерашняя улыбка.
К следующему туру за белых я днём снова разбирала Испанскую партию со всевозможными ловушками, отклонениями, кознями.
Человечество не стремится к Идеалам, а запутывает, из простого делает сложное, из ясного - тёмное.
Вчера не прошла Испанка, значит - сегодня буду долбить, пока не надолбится.
Перед выходом из дома задумалась: позвонить радистке Кэт, или встретимся на Воробьевых горах, если Кэт не передумает болеть за меня.
Вдвоём - веселее ехать, но и мешает изрядно - отвлекает от партии.
В последний момент решила, что не позвоню, потому что события не подгоняют.
До Воробьевых Гор я доехала без приключений: ни маньяков с горящим взором, ни чертей, ни городских сумасшедших не встретила.
Они замаскировались до вечера, когда усталые девушки не смотрят по сторонам.
Дорога от станции метро поднималась в гору, крученная, напоминала Кавказскую магистраль.
Три года назад мы путешествовали по Кавказскому побережью.
Поездку родители называли - туром, а я - адским путешествием.
Автобус несколько раз чуть не сорвался в пропасть - миллиметр.
Колесо зависало над бездной, а вокруг - Солнышко, облака, синее небо - настоящий кошмар.
Ад мне казался не чёрной пещерой с котлами с кипящей смолой и грешниками в огне, а - Черноморским побережьем Кавказа, и среди радости - убийства, ловушки, как ловушки в шахматах.
Страшнее - не когда в плохом - плохое, а, когда в радостном - ужасное.
Зомби в кино - страшно, но зловещий клоун маньяк - еще кошмарнее.
Я сегодня не считала приметы - добрые и плохие, а по дороге вспоминала заковыристый вариант испанской партии - защита Брентано.