Митчелл довез меня до дома, пожелал спокойной ночи и сказал, что это был лучший вечер за долгое время. Я чувствовала то же самое. И еще странную необходимость найти любую причину, чтобы встретиться снова.
– У меня будет новогодний корпоратив на работе через две недели. Можно пригласить кого-то из семьи или друзей. Каждому выдали по два пригласительных. Хочешь заглянуть? Будет весело.
Митчелл запустил руку в волосы и спросил:
– Тот парень, с которым ты живешь, – вы вместе?
– Да, – кивнула я, внезапно холодея. Его вопрос резко вернул меня с небес на землю.
– Он тоже там будет, на банкете?
– Да. А что?
– Просто любопытно. У вас не все ладно, так?
Я запнулась и не смогла ответить на этот вопрос. Вопрос был слишком сложным, чтобы просто сказать «да» или «нет», а вдаваться в подробности я не хотела. Да и странно было вдруг начать обсуждать с Митчеллом мои отношения. Мне нравилась его компания, но мы были знакомы всего пару дней. Я по факту ничего о нем не знала. Кроме того, что мне так легко с ним, как никогда не было с Дереком.
– Мне показалось, что ты испугана до чертиков, когда сегодня открыла дверь, – заметил Митчелл, отстегнув ремень безопасности и повернувшись ко мне всем телом. – Я не хочу лезть к тебе в душу, поэтому просто скажу, что ты всегда можешь поговорить со мной. Мой отец страдал вспышками гнева, и я прекрасно знаю, что это такое и каково с этим жить.
Я повернула голову и посмотрела на его лицо. Он и сам не понял, как много важных слов сказал только что. Я словно шла все это время в кромешной тьме, а потом кто-то вдруг зажег звездочку над моей головой.
– На банкет приду, но не обещаю, что подойду к тебе близко. Не хочу давать твоим коллегам повод для сплетен, – улыбнулся он. – Больше всего меня интересует еда и разговоры после третьего стакана о философии и политике. Просто мечта провинциального мальчика, выросшего на ферме.
– Провинциальный мальчик? – повторила я, закатывая глаза. – Кто? Ты? Ну нет. У нас нашлось столько общих тем для разговора, сколько я даже с родителями не нахожу. И говоришь так связно, как не все мои коллеги говорят. И даже в столь юном возрасте успел изучить латынь. Страшно представить, что будет дальше!
– Президентский пост и сборник поэм, – рассмеялся Митчелл, нещадно подшучивая над собой, и снова вернулся к тому, с чего начал: – Мне показалось, что ты испугана. Если мои догадки верны и бывают минуты, когда ты не чувствуешь себя в безопасности рядом с ним, то мы можем придумать секретный код. Например, если ты позвонишь и закажешь «ангельские крылья» – я пойму, что ты хочешь увидеться и поговорить. А если попросишь «острые крылья», то я приеду с полицией так быстро, что у машины будет гореть резина. Как тебе такой план?
– А количество порций – это количество полицейских машин, которые мне нужны, – закончила я полусерьезно-полушутя.
Мне понравилась его идея, но в тот момент я не хотела признавать, что у меня есть проблемы. Настолько большие проблемы, что я готова использовать секретные коды.
– На самом деле все не так плохо, – поспешила успокоить его я.
– Это радует. Но если вдруг что, то ты знаешь, что делать, – сказал он.
Мы распрощались, и я пошла домой по темной улице. С ночного неба полился мелкий дождь, ветер задувал под куртку и фонари источали меланхоличный тусклый свет. Но мне было тепло и хорошо. Джун завернул мне рисовых пирожков с собой и сказал, чтобы я все съела до полуночи, пока теплые. «Сытым снятся сладкие сны», – добавил он.
Глава 5
Осталось только плохое
Через два дня после моего ужина с Митчеллом Дерек проиграл дело, на которое делал большие ставки. Затащил меня в спальню за руку, толкнул на кровать и принялся расстегивать ремень. Я лежала совершенно неподвижно, помня, что моя тактика несопротивления сработала в прошлый раз.
Дерек покончил с ремнем, подтянул меня за ноги к краю кровати и резко вошел. Я не шелохнулась. Даже брови не сдвинула. Разве что сжала в кулаках простынь – так сильно, что потом нашла в ней дырки от ногтей.
Дерек остановился. Тут же раскусил мой замысел и… разъярился еще сильнее.
– Не вздумай делать это снова, – сказал он мне.
– Делать ч-что? – проговорила я, заикаясь.
Он не ответил, схватил с пола свои брюки, вытянул ремень и сжал его в кулаке. Лицо, должно быть, предало меня, страх и паника отразились в глазах – и Дерек тут же понял, как меня расшевелить. Развернул меня на живот и хлестнул ремнем по ягодицам. Я вывернулась и попыталась сбежать из спальни. Он кинулся следом, настиг меня и принялся лупить ремнем – по груди, животу и бедрам. И пока я отбивалась, он уложил меня лицом в пол, вошел и кончил практически мгновенно.