— Зачем Вам?
— Хочу облегчить душу. Если возможно, то возьму больных на простую работу.
— У нас есть отставной лейтенант, который тоже говорит странное. Но, остальные больные нуждаются не меньше, чем бывший лейтенант.
— Я понял, доктор.
Достаю из кармана бумажник и выуживаю несколько сотенных купюр. Сотня в здешней реальности очень большие деньги.
Получаю расписку от доктора и сообщаю:
— Банк будет перечислять некие суммы ежемесячно, однако я прошу Вас, сообщать о больных наподобие господина Савинкова. Хочу по возможности принимать в них участие. Может господина Савинкова не следовало выпускать из больницы?
— Мы не в состоянии содержать больных, не представляющих угрозу обществу, денег не хватит. И потом, никто не ожидал, что больной Савинков, воплотит в жизнь свои угрозы.
— Банк готов пойти навстречу нуждающимся. Поймите, доктор, дешевле заплатить больнице, чем убивать ненормальных, пытающихся грабить банк.
Меня провели в комнату, предназначенную для общения с больными и усадили на скамейку. Через несколько минут привели мужика лет тридцати, в поношенном офицерском сюртуке без погон.
Доктор позволил задавать вопросы. Собственно интересует одно:
— Господин лейтенант. Как случилось, что Вы оказались в доме для умалишённых?
Он рассказывает:
— Для назначения на новую должность вызвали в Морское министерство.
Зашёл в кабинет по работе с офицерами.
— Лейтенант Кузнецов Илларион Степанович, командир минного крейсера "Гайдамак"?
— Точно так, господин капитан.
— Вы направляетесь служить на Дальний Восток. В распоряжение наместника Алексеева.
— Слушаюсь, господин капитан.
— Идите.
— Есть.
Разворачиваюсь, выхожу из кабинета, затем из морского министерства. Не успела захлопнуться дверь в здание, как с обоих сторон подходят два здоровых матроса, подхватывают под белы ручки и волокут в чёрную карету.
Твою мать, довыёживался. Как понял, что перенесло, так начал вещать, будто я из будущего и через семь лет начнётся война с Японией. Мало того, Россия потерпит сокрушительное поражение. Россия, у которой флотоводцами были Ушаков, Нахимов, Свиридов и прочие!
Война дело житейское, но поражение! И от кого! От вшивой Японии, у которой-то и флота почти нет. Однако японцы надавали люлей китайцам с чуть ли не первой экономикой в мире и 10000-летней историей.
Здешним адмиралам и величествам надо бы задуматься, так нет, — вызвали санитаров и отправили меня в психушку.
Спокойнее, когда никто под ухом не орёт о войне на носу и неготовности флота. Всем известно, что флот не готов, но зачем же кричать об этом на каждом углу?
Обещают выпустить, если поймут, что на людей не бросаюсь и могу жить самостоятельно. Дадут небольшую пенсию, если буду правильно себя вести и не стану распространяться о войне на каждом углу. Дескать свихнулся на службе. Вроде как раненый. После выписки хочу устроиться на верфь. Может пригожусь?
Расстался с лейтенантом. Переговорил с врачами, обещал взять его на работу ночным сторожем. Если скажу, что намерен психопата назначить капитаном корабля и отправить в дальнее плавание, то меня самого оставят здесь навсегда.
Я сам сумасшедший, тьфу-попаданец, только хитрый и никому о будущем не рассказываю. И лейтенанту не расскажу. Вдруг подослан выведать секреты?
Просил Южина устроить на работу лейтенанта психопата. Георгию Константиновичу неприятно общаться с бывшим сумасшедшим. Чёрт его знает, вдруг рецидив?
Успокаиваю нового графа, дело с лейтенантом буду иметь только я. Отправлю в дальний рейс, в море будет не до выпивки и ненормальности сами собой исчезнут.
В каюте беседую с бывшим лейтенантом. Он рассказывает как Россия потерпела поражение в войне с япошками. Затем разговор плавно перешёл на время предшествующее войне. Лейтенант охотно общается. Ему необходимо выговориться, но с психами говорить бесполезно, а нормальные люди принимают его за психа и тоже нет смысла метать бисер перед свиньями. Лейтенант вдруг замолчал и неожиданно спросил:
— К чему Вам, господин Клюге, мысли сумасшедшего?
— Видите ли, господин лейтенант. Зная о событиях, которые произойдут в мире, можно на биржевой игре заработать немалые деньги.
— Так вы не считаете меня сумасшедшим?
— Дорогой господин лейтенант. Если мы заработаем состояние то, никто не посмеет назвать Вас сумасшедшим. Если же я разорюсь, тогда моё место в доме для умалишённых и мы окажемся в одной палате.