- Группа, подъем! Народ начал неторопливо подниматься, медленно собирать пожитки. - Все десять отжиманий. Ага, зашевелились. Это рейдовой группе я такого не скажу, а эти еще и поприседают, если надо будет. Недовольно забурчали, отжимаются некачественно абсолютно, но проснулись хоть. - На лыжи ста-ановись! Оружие за спину вешают. Ага, сейчас. - Оружие на грудь! Вперед марш! Палки не раскрепляли и не надо до дороги. Дров запас оставили, костер Мансков снегом закидал. Я еще раз оглянулся. Беспокойство не отпускало, наоборот, ощутимо давило на психику. А гаврики хоть бы хны, только Лед морщится и ствол перехватил поудобнее. Тоже что-то почуял? Ветер к тому времени почти стих, бившая с утра в лицо колючая крупа превратилась в пушистые снежинки, но реже снег не стал. Или стал? Вроде да, вон даже угол борта второй ямы видно.
Наша старая лыжня была, хоть и слабо, но различима, по ней и покатились, намного легче, чем по целине. Миновали две ямы, третья, поворот направо и будет дорога вдоль бора. Гера в счет подъемных взял армейский тулуп, как и Мансков. Снорк в старой, видавшей виды дубленке, Лед вообще в затрепанной фуфайке, чиненой в нескольких местах. Подошли к повороту, теперь пройдем вдоль борта. Так, что там Гера притормозил? Автомат перехватил и растерянно оглядывается. Я взял левее, обогнать группу, посмотреть кто там. Сквозь снег впереди что-то чернеет. И движется. Кого там несет? Группа остановилась без команды, я подбежал к Гере. Из снежного мельтешения возникла группа людей. Впереди высокий тощий мужик в фуфайке с обрезом двустволки, за ним кто-то с луком, остальных толком не видно. Я взял чуть левее, чтобы охватить всю цепочку идущих. Десять человек, пара охотничьих ружей, СКС промысловый, у остальных луки, топоры, тесаки. Двое тащат на жердине косулю. Охотники? Обрез меня сильно смутил, не охотничье это оружие. Воткнул палки в снег, снял меховушки и пристегнул к пуговице. Шел бы первым Лед или Леха-снорк, может, и нас бы приняли за охотников или еще за каких гражданских. Но первыми из-за борта ямы вышли Гера и я, в армейских полушубках, Гера с автоматом. С таким же успехом можно было развернуть транспарант с надписью «Патруль». Тощий в фуфайке резко вскинул обрез и бахнул дуплетом. - Мочи красноперых! - Вали, Вали ментяр! - хрипло подхватили остальные. Геру просто отбросило назад, автомат отлетел в сторону. Ремень перебило? Я резко завалился на правый бок, за труп Геры, на лету выхватив ствол из левого кармана. В левом патроны через один серебряные, дешевле золотыми монетами кидаться. А что делать? Хорошо первый патрон обычный, пальнул в тощего, тот выронил обрез и осел, схватившись за шею. Вышедшего из-за борта, видимо по инерции, Льда клюнула в грудь стрела, на ногах он не удержался и завалился обратно за борт. - К бою! Я поджал ноги и прямо в лыжах, фактически через плечи и рюкзак, перекатился за насыпной борт ямы. Лыжами сбил пытающегося подняться Льда. Живой что ли? В прорехе разорванной стрелой фуфайки Льда блеснул металл. Нагрудник, похоже. С той стороны борта грохнуло несколько выстрелов. Я быстро поднялся, достал правый ствол. - На колено! Бойцы опустились на колено, выставив левую ногу с лыжей в сторону. - Держите угол! Тут же из-за угла высунулась фигура с двустволкой, бах-бах. Я шагнул влево, одновременно разворачиваясь правым боком вперед и два раза дал в стрелка из правого ствола. Готов! Минус два. Стоявший правее Мансков покачнулся и упал вперед, Лед перевернул его на спину и испуганно посмотрел на меня. У нас тоже минус два. - Назад! На весовую! Лед, оглядываясь, побежал по лыжне, Леха припустил за ним. Я подшагнул вправо, выставил вперед левый ствол, правый в карман, присел и, не спуская глаз с угла, правой рукой, наощупь, снял автомат с тела Манскова. Под ним уже лужа крови, несколько дробин попали в лицо. Правой рукой, удерживая только за пистолетную рукоятку, наставил автомат на угол, плавным движением спрятал левый ствол в карман. Над бортом что-то шевельнулось, похоже, кого-то подсадили наверх борта ямы. Я дал короткую очередь поверху и чуть длиннее - в угол. Так, отходить надо. Категорически не рекомендуется задерживаться, здесь сейчас тир будет и я основное блюдо, мишень, то есть. Если быстро не свалю. Встал на лыжню, развернулся вполоборота влево, автомат прижал левой рукой к груди, навел на угол и плавными медленными толчками, правым боком вперед, заскользил к весовой. Пять толчков - очередь в три патрона по краю угла, чтобы фонтанчики снега взбить. Не высовываются. Вот и хорошо. Десять шагов - одиночный выстрел. За сто метров рожок почти расстрелял. Мельком глянул вперед - бойцы остановились, Леха присел на одно колено, постреливает, Лед метрах в пяти за ним, тоже изредка бахает. Я обошел Снорка и мы со Льдом побежали к полуразрушенному зданию весовой. Метров через пятьдесят остановились, я навел автомат на угол. - Пошел! Снорк поднялся, развернулся и рывками заскользил к нам. Видно, что человек жить хочет, вон как шпарит. Я чуть отступил с лыжни, давая ему дорогу. Снорк развернулся и навел СКС, я зашел за него и снова побежал по лыжне. Выстрел, я обернулся, еще выстрел, вспышка на гребне борта. Все-таки засел там кто-то! Я дал очередь по гребню, все, рожок ёк. Автомат за спину. Алексей согнулся пополам, присел на лыжню, держится за живот. - Лед, тащи его! Я вернулся, схватил выпавший из рук Снорка СКС и стал методично расстреливать вершину и угол борта силосной ямы. Бах, бах, оглянулся, Лед уже далеко, полпути Алексея протащил. Еще несколько выстрелов по смутным шевелениям, пока патроны не кончились. Все! СКС за спину, к автомату, бегом к весовой! И десяти шагов не пробежал, а сзади уже бахают двустволки.