Зайдя в квартиру, допил остатки чая, выкинул заварку в мусорный пакет и выставил его на площадку, чтобы не забыть выкинуть. Старательно выгнал из головы мысли про Сан Саныча, оделся, закинул рейдовый рюкзак за спину. Все, сейчас настрой. Встал как можно ровнее, потянулся вверх так, что позвонки «перещелкнули». Сам себе скомандовал «ровняйсь!», так, тянемся, тянемся, теперь «смирно!», локти и колени чуть наружу, чуть качнулся вправо-влево с подшагом, так, спину ровно. Хорошо, теперь второй этап - представил, как ощущение окружающего постепенно расширяется, плоть до полного обзора на все триста шестьдесят градусов. Кстати, в нормальном мире настроиться удавалось не всегда, а если и удавалось, то требовалась неслабая концентрация и ощущение постоянно пыталось сорваться. В Приграничье, что я сразу же отметил, в это состояние удавалось войти намного легче и держалось оно стабильно и дольше. Второй инструктор по рукопашке называл это «состояние охвата». Рейд на день, должен продержаться. Вышел из квартиры, закрыл дверь, захватил пакет с мусором. Выйдя из подъезда, попытался охватить окружающее пространство - никого, огляделся - действительно, никого. Бросил пакет в общую кучу, завернул за пятиэтажку, так, слева, метров за сто, кто-то есть - и почувствовал, и периферийным вроде что-то заметил, посмотрел - Серега отмостку чистит. Вроде, работает охват.
По дороге мысли сами собой возвратились к Сан Санычу. Раньше постоянно удивлялся отсутствию если не охраны, то хотя бы консьержей в подъездах, все-таки количество ответственных работников в нашей пятиэтажке на квадратный метр местами зашкаливает. Может, дворник не только дворник? К Сереге, кстати, надо бы приглядеться, крепкий, с выправкой. Управдом тоже мужик, хотя обычно выбирают бой-бабу. Сосед снизу, нигде не работает, при любом шуме на площадке исправно высовывается из-за двери, что в Форте нельзя назвать закономерностью. Дом-то наш, похоже, охраняется.
Пространство в состоянии охвата выглядит значительно шире, периферийное зрение уверенно работает на сто восемьдесят градусов, ощущения охватывают все триста шестьдесят, но тут уже есть свои тонкости. Расстояния небольшие, картинки нечеткие, бывают пропуски и ложные срабатывания. Второй инструктор по рукопашке был какой-то научный работник, что-то связанное с этнографией, к нам приезжал всего два раза и больше занимался с первым инструктором и тренером. Первый инструктор занимался с нами два раза в неделю, тренер четыре раза. До провала в Приграничье два раза в год двух-трех бойцов отбирали в «основной состав», взамен приезжали «новенькие», в основном погранцы или внутряки. Ладно, хватит о прошлом. Проходя мимо одной из пятиэтажек, огляделся, подошел к обвалившейся водосточной трубе и кинул в нее кристалл с сообщением , тот, гремя по жестянке, ускакал к дальнему концу, который уходил в кучу битого кирпича. Ну, с одним делом разобрались.
Погода к обеду, похоже, сменится. Слабый, пока, ветер лениво гнал снежные облака на север и явно крепчал. Мороза не будет, не должно, а вот буран вполне может зарядить. Палатку у Смирнова выпросить? Если сильный буран будет, то палатка пригодится, если не очень сильный - дополнительная нагрузка бойцам не помешает, нечего расслабляться. За мыслями не заметил, как дошел до КПП. Подопечных еще нет, рано, это и хорошо, со Смирновым снаряжение перебрать надо, не до них пока. С силой несколько раз топнул на пороге, сбил снег с высоких ботинок и открыл дверь.
Зашел в оружейку, открыл свою ячейку, не глядя, ладошкой подхватил удерживаемые дверью советские еще пять копеек, продвинул внутрь газету. Монета выпала со своего места, газета не загнута, скорее всего, никто ячейку не открывал. В общем-то, ничего такого в ячейке не было, но предосторожность лишней не бывает. Так, оба макарова по карманам полушубка, туда же, в дополнительно нашитые кармашки, по снаряженной обойме. Стволы понапрасну нечего светить, до сих пор про них мало кто знает. И это хорошо, это правильно. Патроны возьму у Смирнова, пачку в рюкзак брошу. АК сегодня не буду брать. Застегнул портупею, пристегнул саблю. Вначале просто на ремне носить пробовал - перекашивает ремень, с креплением к портупее опять же повозиться пришлось, подвесной ремень от штык-ножа слабоват оказался, в результате сам сделал из старого ремня, заклепок и карабина. Снял с крючка бинокль, повертел в руках и повесил обратно. Чуть не забыл, клинки же не протер. Вытащил из рукава ножны с длинным узким тяжелым ножом, обнажил лезвие и протер промасленной тряпкой. Нож обратно в ножны, сами ножны просунул в петли, нашитые на рукав изнутри, зафиксировал двумя кнопками. Нож хороший, похож на штык-ножи Великой Отечественной. Потом так же тщательно протер саблю. Все, вроде, теперь снаряжение группы. Поставил монету на место, выдвинут газету, прижал загнутый вверх лист газеты и аккуратно закрыл дверцу.