Пользователю предлагается все, что он может сделать, чтобы связаться с другими людьми и развить свою личность через то, что он "делает", и свое сообщество через связи, которые он создает. Можно размещать тексты, фотографии и видео. Можно оставлять комментарии к своим и чужим сообщениям. Людям можно отправлять запросы на добавление в "друзья", в результате чего пользователи видят сообщения друг друга, если только один или другой не блокирует сообщения или не удаляет кого-то из друзей. Можно создавать группы, в которых сообщения будут видны только некоторым людям. Facebook также интегрирует другие идеи по мере их появления. Например, когда Snapchat начал набирать популярность, Facebook (после попытки купить Snapchat) выпустил довольно похожее приложение под названием Poke, которое позволяло пользователям отправлять ограниченные по времени фотографии или видео людям из списка друзей (B. Gallagher 2018: 82-8). (Этот вид "тыканья" путано пересекается с "тыканьем" в Facebook, которое иногда варьировалось, но обычно означало отправку быстрого сообщения человеку, в котором просто говорилось, что вы его "тыкнули"). Все действия в Facebook выстраивают отношения с другими пользователями Facebook, через эти моменты пользователь создает свою собственную идентичность в Facebook, а также чувство общности или социальности, которое он испытывает в Facebook. Отдельные действия в Facebook, такие как добавление в друзья, размещение фотографий и "тыканье", имеют тенденцию объединяться в определенные модели. Эти паттерны также могут переходить из одной социальной сети в другую. Например, "дружба" существовала еще до появления Facebook на более ранних платформах, таких как Friendster, но, как утверждает Бойд, ее следует интерпретировать в зависимости от контекста каждой социальной сети и от того, как этот контекст влияет на дружбу вне социальных сетей (Boyd 2006; Papacharissi 2011).
Экономические практики пользователей Facebook принимают форму создания идентичности Facebook и социальных отношений Facebook. Это "идентичность и социальные отношения Facebook" не потому, что они направляются Facebook, а потому, что они существуют в рамках его платформы. Такие идентичности и социальные отношения затем распространяются на другие медиа, включая другие социальные медиа, и все другие контексты, в которых создаются идентичности и социальные отношения. Реклама, продвигаемые посты и корпоративные идентичности, которые делают возможной монетизацию Facebook, полностью переплетаются с созданием идентичностей и социальностей Facebook. Ценность этой платформы заключается в идентичности и социальности ее пользователей, и именно их прочтение позволяет монетизировать ее с помощью профилирования и рекламы. Это очень похожая стратегия монетизации, как у Google и других поисковых систем, хотя "ценность", то есть деятельность, ради которой люди приходят на Facebook, очень отличается.
Facebook - это один из способов испытать открытость другому, которую Макдональд (2006) описывает не как подчинение другому, а как субъективацию в открытости к опыту другого. Монетизация Facebook - это монетизация этого фундаментального опыта бытия-вместе и становления-вместе с другими, в том, что Харауэй называет "зонами контакта и непокорными краями" (2008: 367-8, fn 28), через которые происходят всевозможные встречи между людьми, животными, машинами и другими. Facebook - это действительно индустрия красоты, удивления и скорби.
Индустрия красоты, чуда и горя
А как насчет других социальных сетей? Идут ли они по тому же пути, что и Facebook, активно записывая действия пользователей, а затем "читая" эти действия как основу для монетизации? Я кратко рассмотрю несколько других социальных сетей, чтобы увидеть, что мы можем обнаружить; насколько сложной является индустрия красоты, удивления и печали?
В 2018 году у социальной сети WeChat было чуть более 1 миллиарда ежемесячных активных пользователей, что делает ее третьей или четвертой по величине сетью в мире. Ее основная концентрация приходится на Китай: в 2016 году 90 % аккаунтов находились там, а в 2017 году более 90 % смартфонов в Китае были оснащены приложением WeChat (Hollander 2018; Beaver 2016). Интересно сравнить WeChat с Facebook, в частности, по трем составляющим его практики: рост возможностей, государственная поддержка и интеграция в сферу финансов.
Практика пользователей WeChat отличается от практики пользователей Facebook тем, что WeChat превратился из сервиса обмена сообщениями, такого как WhatsApp или Facebook Messenger, в более полноценную социальную сеть. Практики его пользователей изменились и усложнились совсем не так, как в Facebook, который, хотя и расширил свои возможности, с самого начала представлял себя как социальную сеть с множеством ресурсов для пользователей. WeChat начинался с обмена текстовыми сообщениями для отдельных пользователей и групп; в самом начале появились видеоклипы, а затем, в течение первых двух лет, по мере перехода от 2G к 3G и дальнейшего увеличения скорости мобильной связи, были добавлены видеосообщения и голосовые звонки, и все это в течение первых двух лет. Затем появились эмодзи и стикеры, а в ключевой связи с развитием электронной коммерции WeChat добавил возможность считывать QR-коды (Milward 2018). Моменты" стали важным дополнением, превратившим WeChat из сервиса обмена сообщениями с функциями в полноценную социальную сеть, поскольку "Моменты" позволяли людям, добавившимся в друзья, просматривать ленту обновлений от своих друзей, используя текст, изображения, ссылки и музыкальные рекомендации, а также ставить "лайки" в лентах друг друга. Пользователи сообщили, что основной контент, который им нравится просматривать в WeChat, - это "записи о личной жизни" (Brennan 2017; WeChat 2015). Наконец, и это, пожалуй, самое интересное, WeChat интегрировал мобильные платежи, позволяя пользователям использовать WeChat для оплаты практически любых услуг, привязав к платформе свой банковский счет. К началу 2017 года эта технология получила широкое распространение в Китае, и почти половина пользователей WeChat заявили, что не имеют при себе наличных денег, хотя платформа также конкурировала с версией Alipay от Alibaba (Brennan 2017).