Секунда за секундой юноша размахивал руками перед собой, чтобы случаем не наткнуться на кого-нибудь или что-нибудь.
А если и натыкался, то каждый отталкивал его и выговаривался как самый грубый сапожник.
Картинка плавно обретала чёткость, отчего глаза парня больно пульсировали, играя в соревнование "Насколько сильно сможешь вылезти из орбит". Голова пухла от этого хаоса, руки быстро тряслись, а в живот распирало изнутри.
-Помогите мне, пожалуйста! - слёзно выкрикивал парень сначала в пустоту толпы, а потом подбегая к безразличным прохожим.
-Пошёл под копыто! - отзывался очередной мужчина-горилла в красной кожанной куртке с двумя черными полосками на левом рукаве.
-Вы о чём? - встал в ступор Безымянный, будто услышал всё на китайском языке.
-Я говорю: "Иди нахер!" - бородатый мужчина навис над хрупким собеседником и скрипел зубами от злости. Его пышная борода носила на себе ещё свежие остатки лапши.
Затем бородач растворился в толпе.
Колени подкашивались, горло болело от постоянного говора. Тонкий, как лист картона парень-спичка прикусывал кончик языка, когда кто-нибудь наступал на его хлипкие ботинки.
-Помогите мне, пожалуйста, - уже еле шептал осипшим басом молодой человек.
На этот раз достопочтенным господином оказался некий высокий кучерявый блондин в броских синих латах с узором красного щита на массивной спине. На поясе висели ножны до колена, в них покоился меч с бежевой рукоятью.
Мужчина стоял в компании нескольких приятелей поменьше, они носили синие куртки с нашивками красного щита на плечах. У них всех висели на ремнях какие-то черные автоматы, пояса с патронами и кобуры с пистолетами.
-Иди в бар "Зелёная косатка", хлюпик! - с отвращением в голосе бросил блондин и ткнул 6001-ого стальным пальцем в грудь.
Юноша неуклюже попятился.
Мужчина надменно смеялся вместе с его спутниками. Самый низкий из компании отрицательно махал головой, надрываясь от смеха.
-Спасибо вам! - радостно, но тихо на фоне толпы сказал 6001-й дрожащим голосом, балансируя на пятках, чтобы окончательно не свалиться.
Сердце уже не так сильно колошматило грудь, ноги ступали уверенней, а глаза въедались в разнообразного цвета и вкуса вывески на желтых фасадах девятиэтажных домов, которые опоясывали площадь. Они прерывались лишь на пару полуразрушенных небоскрёбов.
Около них скопились тёмные минивены и пикапы. У некоторых машин ржавчина только поселилась внизу крыльев, а у других эта зараза паразитировала всё больше и больше.
Пасмурный день протяжным раскатом грома сказал парню, что тот сотворён из плоти и крови.
Тучи становились темнее, ветер жёстче, и все понемногу разбредались по разным питейным заведениям; какая-то группка зашла в переулок с клубничными вывесками.
Почти половина людей толпилась у высоких и тяжёлых деревянных ворот на другой стороне площади от дрожащего молодого человека.
Тот что-то бормотал себе под хрупкий уже красный нос и быстрой походкой приближался к небольшой бардовой вывеске "Зелёная косатка". Туда же шла ещё кучка людей, некоторые из них носили знакомые синие куртки.
Бар занимал весь первый этаж очередной полуразрушенной высотки, стоящей на углу. За ним спускалось широкое шоссе, вдоль которого простирались здания пониже и потолще, а от самой дороги уходили узкие съезды на пустынные мрачные улочки. На фасадах висели "Лекарь", "Ордовице", "Скупщик" и другие односложные названия разных заведений.
6001-й встал столбом у "Зелёной касатки" и перепинался с ноги на ногу, потирая руки. Пару раз его толкнули прохожие, которые спасались от дождя.
Непогода набирала обороты.
"Я должен это сделать", - промямлил парень и зашёл в мрачный, затхлый, прокуренный и пропитый бар. Внутри мурлыкала гитара, кто-то протяжно рыгал, некоторые постукивали по столу стаканами спиртного, какой-то верзила шлёпнул официантку. "Тащи ещё пива!" - раздавалось тут и там.
Еле заметно дождь барабанил по пластиковым окнам.
Целая гвардия тёплых свечей освещала зал.
Столики.
Множество круглых столиков, вокруг которых устроились люди.
Кто-то молча играл в покер, двигая жестяные крышки от колы; большая компания в одинаковых красных майках бурно веселилась в глубине большого зала; парочка огромных каштановых балахонов, капюшоны которых покрывали лицо, тихо обсуждала дела насущные. Множество просто пило пиво из толстых стеклянных кружек и говорило всё о каком-то Уолтере и войне.