Я хотел было возразить, но Михалыч, перехватив мой взгляд, еле заметно покачал головой. Я понял, что сейчас не время и не место для расспросов.
— Да, конечно, едем! — поспешно попрощался я с Михалычем и забрался в машину.
По дороге в город я листал книгу, подаренную Михалычем, и ловил на себе любопытные взгляды Антона. Наконец, не выдержав, он спросил:
— Что там у тебя за реликвия такая? Древние манускрипты по захвату мира?
— Почти, — усмехнулся я, показывая ему книгу. — Шахматные шифры.
Антон только фыркнул в ответ, но я видел, что книга его заинтересовала.
Всю дорогу до города мы больше не разговаривали. Каждый думал о своём. Антон, наверняка, прикидывал, сколько баллов можно выручить за продажу такой редкой книги. А я листал страницы, пытаясь постичь тайны шахматных шифров.
Возвращаясь в душный и шумный город-небоскреб, мы оба с Антоном ловили себя на мысли, что тянет нас обратно, к тишине и покою лесной усадьбы.
— Надо будет почаще выбираться на природу, — задумчиво произнёс Антон, лавируя между беспилотниками.
— Точно, — отозвался я. — Тем более, у нас теперь есть веский повод навестить Михалыча.
И я с улыбкой погладил кожаный переплёт книги, лежащей у меня на коленях.
Вернувшись в город, я никак не мог сосредоточиться. Мысли всё время возвращались к Михалычу, к его рассказам о прошлом, к загадочной книге о шахматных шифрах. И, конечно же, к той самой фразе, произнесённой Директором после нашей с ним партии в «ЭЗБ».
Я никак не мог отделаться от ощущения, что Директор действительно пытался мне что-то передать, зашифровав послание в ходах шахматной партии. «Но зачем? — мучил я себя вопросом. — Что такого важного он хотел мне сообщить?»
Я открыл на планшете приложение «ЭЗБ» и попытался найти в архиве какую-нибудь запись нашей с Директором игры. Но, к моему огромному разочарованию, все данные игры, сыгранной больше месяца назад, автоматически удалялись системой.
— Млять! — ругнулся я. — Неужели нет никакой возможности восстановить эти данные?
Я снова и снова просматривал настройки приложения, надеясь найти хоть какую-то лазейку, но всё было тщетно. Система была спроектирована таким образом, чтобы не хранить информацию дольше установленного срока.
Тогда я решил обратиться в службу поддержки «ЭЗБ». Конечно, я понимал, что шансы на успех невелики, но всё же решил попробовать.
Оператор службы поддержки, виртуальная девушка с неестественно милой улыбкой, терпеливо выслушала мой сумбурный рассказ о потерянной партии и важности её восстановления. Однако, выслушав меня, она лишь разложила свои виртуальные руки в примирительном жесте.
— К сожалению, Сергей, я ничем не могу вам помочь, — пропела она своим мелодичным голосом. — Восстановление игровых данных, удалённых более месяца назад, невозможно в соответствии с политикой конфиденциальности нашей компании.
Я попытался было возражать, ссылаясь на исключительность ситуации, но девушка была непреклонна. Она как будто читала заученный текст, совершенно не вникая в смысл моих слов.
Поняв, что разговор зашёл в тупик, я отключился и откинулся на спинку дивана.
«Что же делать? — думал я, безнадёжно разглядывая обложку книги о шахматных шифрах. — Неужели эта ниточка оборвалась?»
И тут меня осенило. Камилла!
Она работает в Пятом отделе. А он купил «ЭЗБ».
Я понимал, что просить Камиллу о помощи — не самая лучшая идея. Но других вариантов у меня просто не было.
Открыв мессенджер, я несколько минут смотрел на её фотографию в профиле. Тот же проницательный взгляд, ироничная улыбка, от которой у меня перехватывало дыхание.
Набрав полную грудь воздуха, я написал: «Привет, Камилла. Нужна твоя помощь. Ты сейчас сможешь поговорить?»
Ответ пришел не сразу. Несколько томительных минут я нервно барабанил пальцами по подлокотнику дивана, боясь даже дышать. Несколько раз чуть не написал ещё одно сообщение, но вовремя останавливался. Вдруг она проигнорирует? Или, ещё хуже, откажет наотрез?
Наконец, на экране высветилось: «Привет. Вижу, ты решился выйти из спячки. В чём дело?»
Я не стал тянуть кота за хвост и сразу рассказал ей всё: о странной фразе Директора, о своих подозрениях, о Михалыче и его книге о шахматных шифрах, о том, что запись той самой партии безвозвратно удалена.
«И ты думаешь, что я помогу тебе выудить её из базы данных? — пришел ответ. — Ты же знаешь, это нелегально».
«Знаю, — честно признался я. — Но я уверен, что Директор или Искин хотел меня о чём-то предупредить. Это важно, Камилла».