Почему непременно ринется? Сейчас узнаете. Я начал с «Емели» aka «По щучьему велению». Скачал приложение запустил:
На первый взгляд, ничего такого революционного, вроде, не замечается: в правой части экрана текст, который задушевно проговаривается рассказчиком (включается и выключается нажатием — угадали! — на балалайку), слева — иллюстрация. Иллюстрация полностью интерактивна: можно тыкать пальцем во все, что взбредет в голову: кота, Емелю, горшок в печи, кочергу, луковую связку, горшки, ложку, торчащий палец. В ответ вы получите летающие предметы, неожиданную анимацию, звуки, крики, стуки — все в зависимости от ситуации. И так — на каждой странице.
Разумеется, для измордованных технологиями старпёров, заматеревших в бесконечных ночных вигилиях по «Думам» и «Цивилизациям», ничего особенного в каждом отдельном элементе интерактивной детской книжки нет и быть не может. Все это мы видели и слышали, хотя и... в иных контекстах!
Удивительно, не правда ли? Стоит лишь поймать под верным углом солнечный луч на обмусоленном соверене и слегка его потереть, как монета ослепит своим яростным золотым сиянием. Банальные элементы анимации и звуковые эффекты, объединенные в нечто новое и неожиданное (в нашем случае — книжку для маленьких детей), создает эффект бомбы. Какой, сейчас поведаю.
Сижу на берегу океана в ресторане «Вайланканни» (в Индии рестораны — это не всегда то, что вы себе представляете), с наслаждением поедаю бирьяни (что-то вроде праздника из риса с овощами, фруктами, орехами, бобами и тонной специй), запивая ABC (Apple, Beetroot, Carrot — микс из свежевыжатого сока яблок, свеклы и моркови). Вернее, не сижу, а возлежу на вальяжных матрасиках и думках. Жизнь замечательна во всем, кроме одного: в метре от меня вертится пулей со смещенным центром тяжести маленькое непоседливое существо. Мальчик лет трех. Непонятного происхождения. Чуть поодаль большая компания немцев, так что грешу на них и тихонько так шепчу существу: «Ruhe, Hanz!». Ганц — кто бы сомневался! — забивает на мой немецкий и подкрепляет верчение яростными подскоками и плюханьями со всего маху на деревянный подстил.
Проходит минута, другая. Мамы дьяволенка нигде не видно... Нужно что-то срочно делать, иначе заворота кишок не избежать! И тут я вспоминаю, что в моем айпаде закачаны интерактивные сказки! Правда, на русском. Ну да чем черт не шутит: «Comm’, comm’ hier!» — дьяволенок прекращает вращаться и недоверчиво подкатывает ближе к гаджету. «Сейчас я тебе что-то покажу!» — я плюю на немецкость ребенка и перехожу на родной язык. «Ага, сказки» — отзывается «немецкий» мальчик. «Как тебя зовут?!» «Богдан!». Господи, как же я сразу не догадался: разве может немецкий мальчик подпрыгивать и отсервенело кидать молодецкое тело о деревянный настил?! Это же так unpraktisch.
Запускаю «Емелю» и... то, что произошло дальше, невозможно передать словами! Еще секунду назад дьяволенок превращается в сладостного ангела, заливающегося смехом, тычущего пальчиком то в щуку, то в Емелю, то в дрова, то в боярина, и все это — по сто раз и с горящими от счастья глазами и выражением восторга на лице.
Прошло пятнадцать минут. Уже и мама Богдана объявилась, и парочка настоящих немецких детей приобщилась к представлению, а «Емеля» раз 40 прокатился на печи до ближайшего леса. Оторвать Богдана от интерактивного сказки на моем айпаде не представлялось ни малейшей возможности. Мне даже как-то боязно стало: может, упаси господи, какой-то 25 кадр крутится в этих революционных книжках, который завораживает маленьких детей?
Прервать презентацию удалось, опять же, исключительно русским методом: мама взяла Богдана под мышку и понесла ужинать, а я пытался его успокоить и перекричать, обещая завтра продолжить мистерию другими, новыми, еще более увлекательными сказками!
В общем, что-то невероятное. Дети реагируют на интерактивных книжки как кошки на валерьянку, да простят меня педагоги за вольность сравнения. А уж сколько полезного можно вложить в новые технологии! Подумаю — прямо дух захватывает. Завидую я грядущему поколению, по-белому завидую!
