Компьютерра
26.08.2013 - 01.09.2013
Колонка
Голубятня: La migliore offerta, или Эволюция шейного пестика в колоколе
Сергей Голубицкий
Опубликовано 31 августа 2013
Если нам повезёт, и художник не окончательно окоченел душой, заунывное однообразие его продуктов будет скрашено сюжетной детализацией и разнообразием художественного пространства-времени. Если не повезёт, то мы обречены смотреть/читать снова и снова одну и ту же картину/книгу, упакованную в корсет единожды и навсегда фоссилизированных idées fixes.
«Легенда о пианисте» (с Тимом Ротом) — эпический неореализм в духе позднего Бернардо Бертолуччи («Ускользающая красота», «Мечтатели»).
Как Джузеппе Торнаторе добивается подобного эффекта сопереживания его искусству — остается для меня тайной. Можно, конечно, поднапрячься и разложить по косточкам чисто формальные приёмы художественной мимикрии итальянского режиссера, структурировать его работу, вычленить ключевые элементы его «магии». Боюсь только, на выходе мы получим лишь немецкий сюжет, в котором das Kind mit dem Bade ausgeschüttet wird. Я бы никогда не рискнул на такое издевательство над высоким искусством.
Вирус, который убил корпорацию Microsoft
Сергей Голубицкий
Опубликовано 30 августа 2013
В августе 1995 года знакомые программисты пригласили меня на торжественную презентацию Windows 95 в редмондский кампус Microsoft. Помню два самых ярких своих впечатления — бегущую строку с биржевыми котировками на одном из мониторов (кодер сам написал для себя программку!) и сотрудников, которые перемещались по офисным коридорам с какой-то неземной блаженной улыбкой на лице. «Вот он — рай для трудоустройства!» — подумал я и по возвращении в Сиэтл сразу же заскочил в Border’s — прикупить толстенную монографию Стивена Мэйнса («Gates: How Microsoft’s Mogul Reinvented an Industry — and Made Himself the Richest Man in America»), которую заприметил давно, но душила жаба. Теперь же мне очень захотелось узнать тайну идеального мира.
С тех пор прошло почти два десятилетия. Срок, безусловно, значительный, особенно для корпорации, работающей в такой предельно динамичной сфере, как информационные технологии. Однако я никогда не мог предположить, что без грубого вмешательства со стороны государства можно так беспощадно развалить бизнес. Дело ведь не в том, что сегодня один-единственный телефончик под названием iPhone приносит значительно больше денег, чем все продукты Microsoft, вместе взятые (хотя, конечно, тоже перл — только вдумайтесь: Windows + Office + Xbox + Bing + Windows Phone + Keyboard + всё остальное = $17,4 млрд, iPhone = $22,7 млрд — данные за за третий квартал 2012 года). Дело в том, что Microsoft напрочь лишена крыльев! Ни фантазии, ни воображения, ни WOW-эффекта, ни ярких инноваций, ни харизматичности бренда.
Как же такое могло случиться?! Версий о том, что довело Microsoft до столь непривлекательного состояния, в котором компания оказалась сегодня, выдвинуто с избытком. В качестве наилучшего по глубине анализа и сбалансированности оценок могу предложить читателям исследование Курта Айхенвальда, опубликованное ровно год назад в Vanity Fair. Мы же сегодня сосредоточимся лишь на одном аспекте, который Айхенвальд поминает среди множества других вероятных причин деградации некогда легендарной компании.
Лично у меня не вызывает сомнений, что главный виновник неприятностей — это Стив Балмер. Проблема, однако, в том, что любой непредвзятый анализ сугубо технологических решений, принятых наместником Гейтса, быстро покажет, что ничего экстраординарного — а тем более криминального — в этих решениях не было и нет. Точно так же на месте Балмера поступило бы и большинство руководителей высокого класса: свернули бы направление ибуксов на волне DRM-мании и яростного сопротивления издательской братии, отказались бы от смартфонов в контексте пессимистических прогнозов, которые накануне обусловили уход из бизнеса главных игроков — Hewlett Packard и Fujitsu Siemens, и так далее.