Расклад этой дегенерации весьма показателен: за отчётный период (2002–2017) будет создано 620 тысяч новых позиций, 1,2 миллиона ИТ-jobs сократятся за счет «productivity gains» (повышения производительности) и еще 950 тысяч рабочих мест переместятся в офшорные зоны (львиная доля уйдет в Индию).
Динамика ясна, за исключением «повышения производительности». Что это за зверь такой, съедающий будущее техногиков? Первое, что приходит в голову, — прямая аналогия с промышленным производством. Был сборочный цех, в нем работало 100 рабочих, поставили станки и сократили число рабочих до 30, модернизировали станки — сократили до 10, ещё модернизировали — осталось три человека, сидящие за пультом управления и следящие, чтобы умные машины не вышли из строя.
«Повышение производительности» в ИТ-индустрии носит, однако, весьма специфический характер и связано с так называемым eradication of IT roles, уничтожением ИТ-функций. То есть рабочие места ликвидируются не в связи с модернизацией технологий (как в нашем вульгарном примере со станками), а из-за отмирания определённых видов деятельности.
Итак, пора подводить итоги. Крупный ИТ-бизнес сидит на колоссальных наличных деньгах, с которыми не знает, что делать. Причина незнания вовсе не психологической природы (жадность, недалекость ума и т. п.); она в объективном угасании отрасли, которая на наших глазах превращается из авангарда технологической мысли в замшелую, скучную рутину отработанных алгоритмов.
Управление сетями, модерирование, администрирование, развертывание программного обеспечения, обучение операторов рабочих мест и вся прочая былая экстраваганца ИТ сегодня превратилась в отработанное до автоматизма ремесло, для обслуживания которого и поддержания в нём жизни требуется минимальное число ремесленников. Продажи идут, деньги накапливаются, качественного развития — нуль, революционных открытий — нуль, лишь удвоения пикселей и гигагерцев). Как следствие — сворачивание НИОКР, радикальное сокращение штатов.
На наших глазах неприметно случилась банализация героя. Магия ИТ осталось в «Матрице» 15-летней свежести. Светлое будущее придётся искать в каком-то другом месте.
KitKat, или Как закон тривиальности Паркинсона помогает выживать ИТ-прессе
Сергей Голубицкий
Опубликовано 04 сентября 2013
Фрилансер Кевин Пёрди, написавший замечательную книжку The Complete Android Guide, своей вчерашней ремаркой в IT World подтолкнул меня к забавному открытию, которое обещает придать уверенности в завтрашнем дне не только мне, но и в моему издателю :-).
Пёрди (до чего же все-таки неполиткорректен русский язык!) проанализировал новостной трафик 3 сентября 2013 года и удивился неожиданному раскладу. День выдался хлебный: сразу три гиганта ИТ-мысли рапортовали об эпохальных событиях: — Microsoft сразила всех наповал покупкой мобильного бизнеса Nokia за 3 миллиарда 790 миллионов евро плюс еще 1 миллиард 650 миллионов — за все относящиеся к мобильной телефонии патенты, принадлежащие финской компании; — Apple наконец-то раскололась и пригласила представителей СМИ на «секрет Полишинеля» — презентацию дешёвого «Айфона» 10 сентября; — Google приподняла завесу тайны, окутывающей имя новой версии (4.4) ОС Android: KitKat.
Внешне эти события кажутся несопоставимыми: где — Microsoft, а где — шелупонь с шоколадками и тоскливым iPhone 5c?! Между тем широкая общественность расценила новостные поводы весьма экстравагантно: грандиозное поглощение Microsoft, обладающее по всем признакам потенциалом перекроить весь рынок мобильных устройств, впечатлило адекватным образом, похоже, только на Уолл-стрит: акции NOK выстрелили overnight аж на 30 %.
А вот интернет-трафик по этой новости оказался вялым и неубедительным. По мнению Кевина Пёрди, проблема глухого игнора — в скучности per se корпоративных пресс-релизов, будь то связанных с анонсом квартальной прибыли, будь то — с Mergers & Acquisitions, а также — в неспособности подавляющего большинства потребляющей ИТ-информацию публики осмысливать цифры с 9 нулями и более. В Америке ситуация усугубилась еще и бессмысленным словом «евро»: «Большинство из нас не в состоянии измерить 3,79 миллиарда даже в родной американской валюте, не говоря уже о европейских шекелях, бутылочных чушках или чем там они у себя пользуются для обмена» (шекели оставим на Пёрдиной совести).