Рассмотрим хотя бы один пакет в реалиях «Часа Быка».
Начну с любезной мне медицины. Министр Скворцова недавно заявила: численность врачей в системе российского здравоохранения ежегодно сокращается на десять (!) процентов. Легко прикинуть, сколько потребуется времени, чтобы врачи больниц для бедных стали столь же редкими, как динозавры, и в каком году увидеть их можно будет разве в кино. С другой стороны, конкурс в медицинские вузы в этом году побил все рекорды. Парадокс? Но дело в том, что многие сегодняшние студенты и не собираются идти ни в поликлиники, ни в стационары, а учатся про запас, на чёрный день, в пакет. Вдруг и пригодится. Долго учиться? А на то и молодость. Студенческие годы — это будущая специальность во-вторых, даже в-третьих, а во-первых это образ жизни, круг общения, способ времяпрепровождения.
Литератор — специальность номер два. Не обязательно попасть в Чеховы или Конан-Дойли, хотя метить нужно обязательно. На крайний случай сгодится и рекламные комменты писать на форумах, хвалить товар заказчика и ругать товар конкурента. Товара сегодня много: автомобили, политики, яблоки. В Москве, говорят, по восемьдесят рублей за коммент платят, в Питере — десятку, а в Гвазде и рублик деньги.
И, наконец, почтальоны. Сейчас эта профессия медленно агонизирует. Как-то не так давно увидел в ящике квиток: нужно было получить заказную бандероль, авторские экземпляры журнала с повестью. Прежде-то бандерольку приносил почтальон, стучался в дверь и выдавал под расписку, а теперь приходится идти на почту. Там народу много, а в окошечке одна личность на всё про всё. Говорит, мол, не идут люди на почту работать. После выплаты прежнему начальнику почты выходного пособия денег почтальонам не осталось. И стоял я часа три, то есть не стоял, а, заняв очередь, гулял по окрестностям. Получил…
Но если платят мало, а вакансий много — это всё же шанс. В критической ситуации Марина Цветаева просила место судомойки в столовой. И у кого просила — у своих же собратьев-писателей и просила. Потому и случилось то, что случилось. А попроси она в Елабуге место почтальона взамен призванного на фронт мужчины — как знать, может быть, российская словесность пошла бы совсем по другому пути.
Реформа РАН по-прежнему с нами
Дмитрий Вибе
Опубликовано 14 сентября 2013
Девятого сентября 2013 года прошло внеочередное (участники предпочитали называть его чрезвычайным) Общее собрание Российской академии наук. Повод тот же, что уже больше двух месяцев заставляет стоять на ушах значительную часть научную общественности России. Напомню, что вот-вот в Госдуме должен пройти третье чтение законопроект о реформировании системы государственных академий наук, возникший из ниоткуда 27 июня сего года и уже прошедший в пожарном порядке два чтения. Первоначально предполагалось, что третье чтение пройдёт летом, но потом процесс застопорился и перешёл на осень. И вот осень наступила.
Научная общественность всё это время не сидела без дела: проводила митинги, писала статьи, собирала мнения. Мнения чаще оказывались отрицательными, хотя некоторые увидели в реорганизации и положительную сторону: в том, что академия встряхнётся, что прекратятся злоупотребления, что академия, наконец, избавится от балласта. Надо сказать, что за подобными надеждами стоит пока только уверенность, что так обязательно должно быть, ибо по-другому быть не может. Никаких официальных документов, развивающих мысль о реформировании, свет пока, кажется, не видел. Есть лишь исходный законопроект о ликвидации «старой» РАН и его исправленный вариант, написанный так, слово академии наук в России раньше вообще никогда не было.
В конце августа состоялась специально и впервые организованная конференция научных работников РАН, на которой говорилось о законопроекте и о том, что на самом деле стоило бы изменить в РАН. Формальной же реакцией РАН на то, что с ней собираются сделать, стало общее собрание.