Для тех, кому совсем лень что-то перечитывать, восстанавливаю поверхностную канву: SnapChat — это интернет-проект, который сегодня являет собой усилия двух выпускников Стэнфорда — 23-летнего Эвана Шпигеля и 25-летнего Бобби Мерфи — создать социальную сеть нового типа.
В концептуальном плане SnapChat можно определить как антисоциальную сеть, поскольку в её основе лежит принцип, прямо противоположный тому, что мы находим во всех известных на сегодня образцах — от Facebook до Twitter и Instagram, через «Одноклассников» и Google +.
Системообразующая идея всех современных социальных сетей — удовлетворение потребностей массового человека в самоотражении. Оставить след в жизни любой ценой — вот глубинный импульс всего живого на земле, начиная от амёбы и заканчивая девочкой Марусей, проводящей в «Одноклассниках» 24 часа в сутки. Как вы понимаете, перед нами классическая теория, столь милая сердцу Владимира Ильича Ленина.
«Лайкание» и прочие формы поглаживания по головке — это уже производный импульс, который участник социальной сети оценивает как приятный бонус. Первично, конечно, лишь само желание застолбить хоть какую-то территорию в подлунном мире, оставить хоть какой-то след, пусть даже в форме фотографий любимой кошечки, удавшегося спагетти или ретвита полюбившейся чуждой крылатой мысли.
Главное в самоотражении — иллюзия вечности и бессмертия. И то и другое осознают создатели социальных сетей — и всячески стимулируют эту иллюзию, фиксируя по мере сил и возможностей каждый пук пользователя. Помните, как сложно было до недавнего времени избавиться от аккаунта на «Фейсбуке»? На меркантильном уровне препоны для полного удаления своих записей можно, конечно, оценить как нежелание Марка Цукерберга терять клиентуру и прибыль.
Однако у этого нежелания есть гораздо более глубокая причина, которая кроется в презервации иллюзии вечности у нетизана, его вечного присутствия вовне (пусть даже это «вовне» и виртуально), обеспечении его бесконечной длительности во времени.
И вот теперь представьте, что приходят два пацана и разрушают всю стройную конструкцию, на которой возвышается не только самая доходная модель монетизации интернета, но и философия, с помощью которой последние 200 лет умные люди пытаются объяснить смысл бытия и человеческой мотивации! Вместо того чтобы всячески увековечивать память нетизана, сохраняя каждое его телодвижение и трафя инстинкту самоотражения, SnapChat эксплуатирует идею моментальности и быстротечности! Пользователи сервиса делают снимки и публикуют их в сети лишь для того, чтобы через очень короткое время эти снимки безвозвратно исчезли!
Мгновенная фотография: щёлкнул, показал, кому хотел, уничтожил и прошёл мимо — вот суть проекта, который без всякой прибыли уже оценивается в миллиарды долларов. Можно не сомневаться, что в скором времени ставки ещё подрастут.
Если бы SnapChat был лишь экстравагантной попыткой выделиться и предложил миру очередную несуразицу, вряд ли кто-то стал бы предлагать стэнфордским чудакам денег, причём в таких невменяемых объёмах. Феномен SnapChat, однако, в том, что антисоциальная идея, лежащая в основе этого сервиса, пользуется бешеной популярностью: в феврале 2013 года сервис SnapChat обрабатывал 60 миллионов «снэпов» (короткоживущих фотографий и видеоклипов) в сутки, в июне — 200 миллионов, в сентябре — 350, сегодня — 2 декабря — уже 400 миллионов!
То есть, проект (и, следовательно, подлежащая ему антисоциальная идея) не только безумно популярен, но и развивается невиданными темпами. У SnapChat сейчас более 100 миллионов пользователей, и увеличение их числа происходит экспоненциально. Ничего подобного не знала в своё время ни Facebook, ни какая бы то ни было другая социальная сеть.
Возникает закономерный вопрос: откуда берётся такая популярность у SnapChat (и опять же — у подлежащей ей «антисоциальной» и «антидиалектической» концепции?). Если рассуждать логически, то нежелание человека поддерживать в себе иллюзию вечности и, как следствие, нежелание участвовать в постоянном самоотражении в мире может возникнуть только в условиях стойкой антипатии к этому миру!
Внешний мир должен стать таким неприятным, таким отталкивающим и таким ненавистным, что человек готов на все ради того, чтобы устраниться из этого мира, перестать с ним соприкасаться. Даже если это и противоречит глубинным импульсам, которые до самого последнего времени человечество полагало аксиомой.