Все, кому очень хочется проникнуться деталями этих инструментов, могут почитать подробную спецификацию Eu-3.14 здесь, а Si-3.14 — здесь. Однако спешу успокоить: для защиты своих сбережений вам совершенно не нужно ничего изучать, тем более — превращаться в биржевого трейдера! Достаточно просто купить фьючерсный контракт со сроками действия, например, полгода или год (скажем, долларовый Si-3.15 с экспирацией в марте 2015-го или его аналог Eu-3.15 c аналогичным сроком жизни) и забыть по крайней мере о материальных тревогах.
Что бы ни случилось в мире: рубль обесценился до нуля или, наоборот, рухнул евро либо доллар, — ценность ваших денежных сбережений останется неизменной! Каждую копейку, которую вы потеряете на обменном курсе, вы получите обратно за счёт купленного фьючерса. И наоборот: каждый шаг укрепления рубля будет отыгрываться обратно снижением стоимости фьючерса. То есть вы ничего не зарабатываете — но и не теряете ни копейки! Ни при каких обстоятельствах.
Теперь цена вопроса: она в прямом смысле символическая. Для покупки фьючерсов вам понадобится прогуляться до ближайшего брокера (их там море, но можете смело выбирать любого из пятёрки самых надёжных — списки в интернете лежат повсюду), подписать бумаги, открыть счёт, депонировать от 10 тысяч рублей. Все. После этого вы покупаете фьючерсные контракты (любой из двух — Si или Eu) из расчёта: 1 000 евро (или долларов) = 1 контракту.
Пример: если у вас есть 500 тысяч рублей, то по сегодняшнему курсу это € 10 тыс. Значит, нужно купить 10 контрактов Eu. Цена вопроса: один фьючерс «евро — рубль» стоит 1 514 рублей (технически это не стоимость контракта, а его гарантийное обеспечение, ГО, но для вас это и будет себестоимостью сделки), один фьючерс «доллар — рубль» стоит 1 282 рубля. Плюс комиссионные брокеру, которые обойдутся примерно рублей в 50–100. Теперь можете спать спокойно: что бы ни случилось с рублём, его стоимость в твёрдой валюте останется неизменной.
Разумеется, никакой фьючерс не защитит от войны и прочих катастроф. Но тогда уж, не приведи, господи, будет реально не до денег.
Тревожные странности американского неореализма
Сергей Голубицкий
Опубликовано 09 марта 2014
Помнится, после просмотра «We're the Millers» подумал: «Тошнотворно, конечно, но вроде ещё не эпидемия»! Да и с чего бы: всего-то очередной эксцесс какашко-пиписечного синдрома, которым Голливуд болеет на полную голову со дней его зачатия Карлом Леммле, Вильямом Фридом, Адольфом Цукером, Луисом Мейером и братьями Ворнер.
В «We're the Millers», правда, появился и тревожный симптомчик: если раньше в общем-то безобидный еврейский юмор ограничивался на экране пуканьем и аллюзиями на мастурбацию, то в этой новой и бешено популярной у американского народа комедии «папаша» уже произносил 10-минутную речь, призванную объяснить «сынку», почему тому пора повзрослеть и сделать минет полицейскому. «Папа» и «сын» разговаривают на животрепещущую тему с обстоятельной оттяжечкой — надо так понимать, под душераздирающий хохот зрительного зала.
Моим надеждам, увы, не суждено сбыться. После «We're the Millers» фильмы совершенно инопланетной эстетики пошли косяками, и по крайней мере у меня уже не остаётся сомнений: речь не о специфике какого-то национального или, тем паче, авторского мироощущения, а о настоящей эпидемии, грозящей уничтожением всех представлений о морали, социальных нормах и красоте, какие человечество сумело выработать за тысячелетия.
Новое явление, которое мы наблюдаем в современном кинематографе, лучше всего определить как «американский неореализм», поскольку у него есть чётко прослеживаемый генезис. Я имею в виду, однако, не классический итальянский неореализм Лукино Висконти и Витторио де Сика, а «жёсткий взгляд» на жизнь общества, который доминировал в кинематографе 70-х годов: фильмы Джорджа Пана Косматоса («Резня в Риме»), Этторе Сколы («Отвратительные, грязные, злые» — в пятёрке моих самых любимых картин), Сэма Пекинпы («Соломенные псы»), а также целый кластер фильмов мафиозно-политической тематики, созданных в Италии и Франции.