Ленин своё знаменитое определение интеллигенции дал в письме Максиму Горькому от пятнадцатого сентября тысяча девятьсот девятнадцатого года. Владимир Ильич взял вышедшую из-под пера лучшего, по мнению Ленина, интеллигента, Короленко, который «почти меньшевик», брошюру «Война, отечество и человечество», взял, да и разобрал на составные части. И оказался Короленко «жалким мещанином, пленённым буржуазными предрассудками», разбираемая брошюра — «гнусной, подлой, мерзкой» защитой империалистической войны, прикрытой слащавыми фразами, а «гибель сотен тысяч людей в справедливой гражданской войне против помещиков и капиталистов вызывает охи, ахи, вздохи и истерики», после чего Ленин и вынес приговор не то Короленко, не то всему, что Короленко олицетворяет: «Это не мозг, а говно!»
Тут ещё такая деталь: когда Горького, по распоряжению Николая Второго, исключили из почетных академиков, именно Короленко и Чехов в знак протеста тоже вышли из рядов академиков. Чехов-то успел умереть, а вот по Короленко Ильич прошёлся, безусловно, зная, какие отношения связывали писателей, и, говоря «Короленко», Ленин метил и в Горького.
Слово Ильича было законом, и потому никто не спешил записываться в то самое, что не мозг. Негативное отношение к интеллигенции отражено и в довоенном издании толкового словаря Ушакова: «Интеллигент — человек, социальное поведение которого характеризуется безволием, колебаниями, сомнениями (презрит.)»
А позже Александр Солженицын подпустил тумана, предложив термин «образованщина». И куда податься работнику умственного труда? Кто ж его будет спрашивать, куда податься! Куда поставят! Дали тебе графу «служащий», вот и стой в ней, не брыкайся, жуй, что дают — сено, солому, веточный корм.
И вот так он стоял, жевал сено, когда было сено, а чаще сдобренную карбамидом солому, жевал и мечтал, как хорошо было бы, приди к власти свой брат интеллигент.
Воистину прав был воронежский писатель Алексей Шубин, подаривший интеллигенту прилагательное «слепорылый»!
(продолжение следует)
Анатолий Вассерман: Цены на болванки
Анатолий Вассерман
Опубликовано 28 октября 2010 года
http://www.youtube.com/watch?v=qYtAHmkArD4?fs=1
Кафедра Ваннаха: Возвращение публиканов
Ваннах Михаил
Опубликовано 29 октября 2010 года
Есть миф, что распространение цифровых технологий делает искусство свободным от власть имущих, да и денежных мешков тоже. Ну, вот раньше Баху требовались для творчества дворы Королевства Польша и Курфюрства Саксония и статус придворного композитора.
Гёте, предвосхищая нравы вождей «творческих союзов» тоталитарных режимов ХХ века, – Фадеева там, Ганса Гейнца Эверса, – сам трудился министром в Веймаре. (Самоубийство не вписавшегося в очередное колебание «генеральной линии» Фадеева хорошо известно, но с Эверсом было еще поучительней – этот нацист, вождь Союза германских писателей и автор романа «Хорст Вессель», после «Ночи длинных ножей» был отправлен в чулан как представитель секс-меньшинств, в результате чего его и ныне не чтут ни наци, ни, проделавшие ныне Coming out of the closet, геи).
Но это мир старый, аналоговый... А в цифровом – не так. Созданный творцом контент может свободно, с минимальными издержками, достичь потребителя. Общедоступность цифровой обработки на массово производимом харде, с помощью весьма разумного софта; возможность тиражирования цифрового продукта без потери качества; распространение по сетям с минимальными издержками и практически мгновенно... Свобода?
Отнюдь... Есть такая штука – ядерное оружие. И есть такая дисциплина – теория его применения. И вот на рубеже 50-60-х годов прошлого века, когда США безнадежно проигрывали СССР и в мощи сухопутных войск и в энтузиазме народно-освободительных движений, появилась такая теория салями, сыровяленой колбасы, нарезаемой тонкими ломтиками. Когда же надо, наконец, остановить распространение социализма ядерным ударом – после подавления Венгерского восстания, после возведения Берлинской стены...