Совсем иначе развиваются события при полиэкспансии — одновременном (или последовательном) погружении в несколько языковых культур. Это мой личный опыт, поэтому говорю ответственно: если вы изучили несколько языков, вы никогда не сумеете уйти с головой ни в один из них! То есть мера профессионального усвоения каждого языка не имеет границ, однако ваше самоощущение всегда будет находиться за пределами каждой конкретной языковой культуры. Иными словами, чувство постоянного туриста вам обеспечено.
Почему так выходит? Потому что знание нескольких иностранных языков одновременно создает систему множественных противовесов, которые будут постоянно удерживать вас от эмоционального ухода с головой в ту или иную культуру. Другие языки (и культуры) будут вас как бы одергивать, вытаскивать из омута любви, противопоставлять определенным поведенческим стереотипам, продиктованным конкретной языковой культурой, языковым стереотипам, которые постоянно присутствуют в вашем сознании (за счет знания других языков). Результат — вы всегда будете находиться вовне языковых культур, будете постоянно оценивать эти культуры и непременно возвращаться в свою собственную родную языковую культуру для последующего осмысления опыта. Именно по этой причине я настоятельно рекомендую молодому поколению изучать не один, а хотя бы два, желательно три языка — хотя бы ради сохранения национальной самости. В противном случае вы непременно растворитесь в результате моноэкспансии.
Читатель понимает, что сегодня мы лишь затронули тему в первом приближении. Иначе и быть не может: связь языка с национальной ментальностью и поведенческими паттернами — это тема для доброго десятка докторских диссертаций. Ну да мы и не покушаемся на великое — так, легкие зарисовки на тему, призванные возбудить в читателе любопытство и желание учить языки. Если это произойдет, уже буду счастлив безмерно.
Завершим разговор поминанием еще двух аспектов. Выше я вскользь сказал об «омуте любви». Это и в самом деле неизбежно в ситуации, когда выбор иностранного языка для изучения вы изначально совершали на единственно возможном и правильном принципе — эмоциональной приязни к носителям этого языка, к их культуре, их цивилизации, нравственным принципам и истории. Самая страшная ошибка, которая, к сожалению, совершается в 90% всех случаев изучения языка — люди берутся за дело, исходя из велений обстоятельств, либо карьерных соображений. Никогда так не поступайте, если не хотите всю оставшуюся жизнь мучаться! Язык — это мощнейшее, как я уже сказал, средство психологической трансформации. Если вы свяжете свою жизнь с языком народа, который не вызывает у вас симпатий, вы обречены на неизлечимый невроз. У меня такое случилось в университете: я выбрал второй язык — португальский — исключительно из конъюнктурных соображений — в 80-е годы этот язык был самым востребованным по части перевода: куча предложений для работы сначала в Анголе и Мозамбике, а затем — с наступлением Перестройки — в Бразилии и Португалии.
Португальский я учил очень прилежно и таки выучил назубок. Однако так никогда не перевел из пассива в актив. Почему? Да потому что оказалось, что мне не интересны португальцы (тем более, мозамбиканцы, ангольезцы и бразильцы)! Мне ничего не интересно из того, что они пишут, о чем думают, как думают, что их волнует. Не потому что они какие-то особые, а потому что и в самом деле — мне неинтересно. Лично мне. Наиболее наблюдательные читатели обратили, наверное, внимание, на список чтения, который я указал в начале поста: по-португальски я читал Гессе. Да-да! И Канта, кстати, тоже читал по-португальски (купил как-то в белградском книжном магазинчике книжку «O Belo e o Sublime» — до сих пор самая любимая из иммануиловых завихрений ☺) Потому что Жоржи Амаду мне не интересен и не нравится. Не говоря о Камоенсе.
Грустный опыт с португальским, слава богу, пошел мне на пользу и сделал осторожным. Уж сколько раз я порывался освоить греческий, но всякий раз одергивал себя. Я достаточно много общался с греками в своей жизни (и в Греции, и в Америке, и в России), чтобы табуировать для себя эту тему. Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что мне совершенно неинтересно ни то, что современные греки пишут, ни что делают, ни то, чем возбуждаются. Мне не интересно, что греки скажут миру, поэтому и язык их я не учу. Правда, лишь пока не учу, потому что есть еще древнегреческий язык (который меня пичкали в университете в течение одного только года, правда), и к которому наверное стоит вернуться.