Выбрать главу

Информация шла рука об руку с финансами, сначала в средиземноморской, затем в европейской, а после и в мировой экономике. Средиземноморские торговые республики, Амстердам, Лондон, Нью-Йорк были одновременно и центрами притяжения денег, и узлами, где сходится информация, и информация была товаром. Какая-то — товаром эксклюзивным, доступным лишь одному, позволяющим умножить или потерять состояние. Какая-то — общедоступным, оглашаемым городскими глашатаями, тиражируемым сначала писцами, а затем печатными прессами. Газета, из которой столетия получали новости, — это же от мелкой итальянской монетки. Заплатив её, лавочник мог прочитать, что судно с корицей вошло в порт и сделать запас по низким ценам, или, наоборот, что на соседних скалах видели обломки, и вздуть цену на свой товар. Так попробуем же последовать древнему примеру, обратив его навыворот, и, глядя на движение денег, попытаемся извлечь какую-нибудь информацию об устройстве мира.

Есть, как вы, уважаемые читатели, прекрасно знаете, такая очень респектабельная, сидящая в Вашингтоне организация, как Всемирный банк. У наших соотечественников либеральных и демократических взглядов (не путать с партией ЛДПР!) он является важным членом их «символа веры». Всемирный банк — глобальная финансовая организация, созданная для технической и экономической помощи развивающимся странам. Этакий «капиталистический интернационал». После Второй мировой он выступал в обличии Международного банка реконструкции и развития, оказывающего помощь Западной Европе и Японии. (Заводы Рура, верфи Страны Восходящего Солнца были нужны для военного противостояния Советскому Союзу.) Затем Россия обзавелась ракетно-ядерным оружием, что сделало межблоковую войну невозможной. Противостояние перешло в экономическую сферу, а «шахматной доской», по выражению Збигнева Бжезинского, стали «развивающиеся страны». Появилась Международная ассоциация развития. Вот эти-то две структуры, с более мелкими (Международной финансовой корпорацией, Многосторонним агентством по гарантиям инвестиций, Международным центром по урегулированию инвестиционных споров), и составили нынешний Всемирный банк.

Сначала игра шла с переменным успехом. Клиенты Запада, Катанга и Горнорудное королевство Касаи (Mining State of South Kasai) свергали и кончали заподозренного в левых симпатии Лумумбу. Солдаты любимца российских демократок Пиночета убивали Альенде. Израиль в Шестидневной войне громил ОАР сотоварищи. Но Вьетнамскую войну США проиграли. Из Анголы ЮАРовские части и наёмники бежали под огнем тульских «градов». Да и в Афганистане сороковая армия дралась куда успешней, чем нынешние коалиционные силы Закатных стран.

Номенклатурный «термидор», покончивший с СССР, стал звёздным часом Всемирного банка. Осенью 1991 года он открывает представительство в Москве. В июне 1992 года Россия вступает в эту организацию. На нашу страну проливается золотой дождь кредитов, направленных на нужды реформ, — целых 13 гигабаксов. По данным Центрального банка России, чистый вывоз капитала из нашей страны за 1994-2010 годы составил 267,6 миллиарда долларов — и это лишь официально! Распределение кредитов по отраслям очень показательно: больше всего направлено было на «судебно-правовую систему и госуправление». Вот они у нас и выросли да окрепли, умножились численно... Так что в России, в деле добивания геополитического соперника, Всемирный банк успехов добился.

Но вот в Третьем мире («Наша цель — Мир без Бедности!») дела у него идут неважно. Даже по данным самой что ни на есть консервативно-проамериканской Heritage Foundation. За период с 1980 по 2003 гг. он помогал 105 «бедным» странам. В итоге в 39 из них ВВП сократился, в 17 — рос от нуля до одного процента, а в 33 — от одного процента до четырёх. Только дюжина получателей помощи существенно росла экономически, и это при том, что стартовали все почти с нуля. В Африке же деньги Всемирного банка получали 48 держав. Спад был в 23. Успешное развитие — только у трёх. Да в общем-то этого и следовало ожидать: благотворительность особенно успешной никогда не бывает, стремление позаботиться о ближнем всегда уступает заботе о себе, любимом.