Хотя, конечно, остаётся и множество иных опасных последствий глобального потепления. В частности, жарким летом 2010-го значительная часть цифровой техники немилосердно глючила, а то и вовсе выходила из строя. Нынче без цифры не обойтись нигде — в том числе и в системах управления практически всем, от чего мы с каждым днём зависим всё больше.
Именно неисчислимыми угрозами, порождаемыми разогревом планеты, объясняется паническая реакция, выразившаяся в международном соглашении о сокращении выброса в атмосферу газов, способствующих разогреву, — так называемых парниковых. К этой категории отнесены все газы, заметно поглощающие инфракрасное излучение. Мол, они не дают ему отвести от Земли тепло: перехватывают его по дороге и разогревают атмосферу.
Наибольший вклад в теплопоглощение вносит водяной пар, но его выброс не запретить: мировой океан испаряет воду по всей своей поверхности. А если бы мы накрыли весь его непроницаемой плёнкой — это обернулось бы всемирной засухой, чьи последствия едва ли лучше результатов жары.
Поэтому пока регламентировано только производство углекислоты. Правда, её промышленный выброс также весьма скромен по сравнению с размахом природы: за всю свою историю человечество выработало куда меньше сотой доли углекислоты, содержащейся в атмосфере. Зато им хотя бы можно управлять, причём весьма дорогими способами, посильными только высокоразвитым государствам. По сути, всепланетная истерия для того и развёрнута, чтобы не дать большинству стран создавать и наращивать собственную промышленность, навсегда оставляя их сырьевыми придатками и рынками сбыта немногих уже прошедших нелёгкий путь индустриализации.
Правда, начиналась углекислотная шумиха по менее размашистой причине. В годы очередного спада рынка энергоносителей нефтяники столкнулись с проблемой сбыта своего товара. Резко сократить нефтедобычу трудно (и не только потому, что при малом дебете скважины поры пласта могут засориться выпадающими из неё парафинами, так что возобновить добычу станет почти невозможно. Есть и другие причины: например, вся энергетика Саудовской Аравии работает на попутном, растворённом в нефти и выделяющемся из неё на поверхности, природном газе, так что этот крупнейший нефтедобытчик не может сократить производство ниже уровня, достаточного для работы всех тамошних электростанций).
Пришлось искать новые рынки сбыта. Крупнейший из них — тепловые электростанции. Тогда на них сжигали почти исключительно уголь: он куда дешевле нефти. Поскольку в нём, в отличие от нефти, нет водорода, на единицу энергии, вырабатываемой при его сгорании, выделяется больше углекислоты. Вокруг этой разницы и построили рекламную кампанию. Политические стратеги с идеей остановки развития всей мировой промышленности ради улучшения конкурентных позиций уже развитых стран подключились к рекламе куда позже (один из них — Алберт Гор, бывший вице-президент Соединённых Государств Америки, даже получил за эту рекламу Нобелевскую премию мира).
А ведь тот же антарктический лёд уже давно опроверг утверждение о вине углекислоты в глобальном потеплении. Ещё в советские времена в нём начали бурить глубокую скважину, отбирая керн (образец, оказавшийся внутри трубчатого сверла) по всему ходу бурения. Исследования керна уже принесли множество интереснейших открытий. В частности, по соотношению изотопов кислорода в микроскопических пузырьках вмороженного в лёд воздуха установлена среднепланетарная температура на протяжении уже полумиллиона лет. Одновременно установлена концентрация углекислоты в этом воздухе. И выяснилось: она отстаёт от температуры. Лишь через несколько веков после начала очередного глобального потепления углекислоты становится больше. И лишь через несколько веков после начала очередного глобального похолодания её содержание в атмосфере начинает падать.
Это и понятно. Как следует из физической теории (и впрямую подтверждено экспериментом с обычными парниками великого американского физика Роберта Вуда), парниковые газы не согревают, а охлаждают атмосферу. Ведь они перехватывают инфракрасные лучи не только из спектра земного излучения, но и из спектра солнечного излучения, падающего на Землю.