Забавно, что если бы провели эксперимент и оценили по критерию отношения к новому бизнесменов, предпринимателей и антрепренеров планеты, то, бьюсь об заклад, 95 % оказались бы в лагере апологетов новизны. По той простой причине, что без культа нового невозможно преумножение капитала. Преумножение денег достигается преумножением продукта и это — перводвигатель любого бизнеса.
Что такое Lingvo x5? Это обновленная, усиленная, улучшенная, углубленная и продуманная версия предыдущего набора словарей х3. К тому же это еще и безусловно лучший из всех словарей, какие только попадались в руки электрика Матвея за 22 года ковыряния в компьютерах.
Нет ни малейшей нужды перечислять тут достоинства и характеристики релиза, с которым все желающие ознакомятся на сайте разработчика. От того, что я повторю: «В Lingvo x5 12,4 миллиона словарных статей и 220 словарей (!!!)» не изменится главное. Главное же — любовь к новому внутри нас. Если эта любовь есть, то пройти мимо х5 было бы преступлением.
Теперь об избыточности. В самую полную версию Lingvo x5 включено 20 языков: английский, русский, греческий, испанский, итальянский, немецкий, португальский, финский, французский, венгерский, датский, казахский, китайский, латинский, нидерландский, норвежский, польский, татарский, турецкий и украинский.
Из этого списка две трети мне не нужны и очень надеюсь — никогда в жизни не понадобятся. Вопрос: если бы я покупал х5, какую бы версию выбрал? Ответ: безусловно только полную. И вовсе не потому, что следующая по наполнению версия (9 языков — английский, русский, греческий, испанский, итальянский, немецкий, португальский, финский и французский. ) не устраивает из-за отсутствия в ней латыни (важного элемента моей внутренней жизни, между прочим). А потому, что эта — «9 языков» — версия не самая-самая!
И это еще одна важнейшая дихотомия, по которой все мы смертные делимся на непримиримые лагеря. Ее имя: impetus ad maximum, стремление к предельному. Латынь сюда я приплел не случайно: данная дихотомия разительно отличает римлян от своих греческих учителей. Для греков гармония мира строилась на чувстве меры. Умеренность, сбалансированность, страх и нежелание отдаваться крайностям, стремление избегать предельных и пограничных состояний — это древние греки. Помножьте меру на всесилие рока, фатума, судьбы и вы схватите саму душу балканских рапсодов.
У римлян все строится на эксцессе. Отсюда — бесконечная политическая и экономическая экспансия, построение величайшей империи, а также — терпимость к запредельным порокам, постоянное экспериментирование на грани фола, ну и много чего другого интересного.
Говоря метафорически, все мы либо греки, либо римляне. Забавно, что римская дихотомия идет рука об руку с наслаждением новизной! Стремление к пределу и новому у римлян; зацикленность на истории, прошлом, обратный отсчет времени (как и в Индии!), сдержанность, привязанность к старым милым и знакомым вещам — у греков.
Разумеется, исключений чуть ли не больше, чем правил: Александр Македонский неудержимо стремился на Восток, расширяя империю выше разумного, поход аргонавтов в Колхиду за Золотым Руном и дух авантюрного мореплавания — это ведь тоже греки, и это тоже «римская» дихотомия.
Впрочем, если мы копнем глубже, то начнем отмечать нюансы, способные вернуть нас обратно из исключений в лоно правил: одержимость мореплаванием греки заимствововали у финикийцев — виртуозных авантюристов доисторической эпохи, способных дать фору римлянам; Александр Великий хоть и учился в Афинах, но был македонцем, и крови в нем играли сильно восточные (династия Аргеадов, якобы, ведущая род от Геракла — не более чем придуманная сказка). Ну и так далее.
Наконец, последнее. И стремление к новому, и тяга к предельному, и перфекционизм (третья дихотомия, которую сознательно оставил за кадром, чтобы не добивать уж совсем читателя, пришедшего почитать о новом софтверном релизе :) вытекают отнюдь не от консюмеризма и укорененности автора (и его единомышленников) в материальном мире. Это все домыслы узколобых оппонентов (тех что с мерой за пазухой и дряхлой тачкой в «ракушке»). Стремление к новому, предельному и совершенному — импульс прямо противоположный: результат не очарования, а разочарования в материальном мире, осознания его недостаточности, предельности, иллюзорности и — глобально! — его убогости. Увлечение материальностью — это реализация тоски по идеальному, бесконечному и совершенному. То есть — божественному. Эдакий парафраз Tat Tvam Asi в эпоху шозизма: Бог есть вещь равно как и вещь есть Бог.