Давайте же посмотрим, что лежит в основе политического мультикультурализма, что является его теоретической основой.
Ну, традиционным обществам понятие мультикультурализма было чуждо. Да и о том, что они живут в культуре, они не догадывались, подобно тому, как вряд ли рыбы знают, что живут в воде. Как не догадывались и о том, что время движется вперёд, от Большого Взрыва к Тепловой Смерти или Коллапсу.
Потом, где-то с середины восемнадцатого столетия, заговорили о культуре как об образованности. Появилось понятие культурных людей, культурных привычек, культурных классов и обществ. Затем, веке в девятнадцатом, было осознано, что культура, в смысле быта и внутреннего состояния, присутствует даже и у бесписьменных народов (им ведь тоже нужно обучить своих членов, как собирать коренья, как ловить рыбу или зверьков).
Ну а в веке двадцатом появилась антропология структурная. Её зарождение связано прежде всего с именем французского учёного Клода Леви-Стросса. Он изучал малые общества, особенно в Южной Америке, живые рудименты первобытного мышления. Работы Леви-Стросса сугубо гуманитарны, но на них уже оказала своё влияние теория информации. Объект изучения он выбрал очень удачно – мелкие племена обладают застывшей, крайне стабильной структурой. (Их «коэффициенты», говоря инженерным жаргоном, уже «заморожены»…) Поэтому структурный анализ применять было весьма удобно.
Pезультатом стала очень интересная теория первобытного мышления. Правила брака и номенклатура родства, тотемические обозначения и правила (не есть при людях, не смотреть на тёщу…), мифологические представления были интерпретированы Леви-Строссом как семиотические (знаковые) моделирующие системы. Как моделирующие свойства реального мира (табу на поедание потенциально опасных грибов, табу на превышение норм отлова пищи, запрет инбридинга…), так и случайно возникшие (ну не принято смотреть на тещу, и всё).
В первобытном мышлении Леви-Стросс выделил способности к обобщению, к классификации, к логическому анализу. Ну а это составило основу развития технологий в эпоху неолита. Той, самой первой технологической революции, которую английский археолог Гордон Чайльд окрестил «неолитической революцией». Той, в которой человечество перешло от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству. Той, в ходе которой распространилась по планете керамика, отдалёнными потомками которой являются и кремниевые кристаллы микросхем, и сапфир часовых стёкол, и цериевая керамика зубных коронок.
Для этой революции действительно нужна была поразительная мощь творческого мышления. Ведь заслуга того, кто впервые сладил челнок из коры и прутьев, будет, пожалуй, побольше, чем у инженера, рисующего набор лайнера по стандартным методикам на CAD-системе. И вот эта-то, вполне объективная оценка того разума, который некогда требовался людям, чтобы свершить неолитическую революцию, и привела Леви-Стросса к идеализации первобытного общества. Вполне в духе Жан-Жака Руссо.
Ну и, наверное, свою роль сыграло и время, когда Леви-Стросс вёл свои исследования. Разгром Франции во Второй Мировой. Упражнения галльских коллаборационистов в практическом антисемитизме, присущем им со времён дела Дрейфуса – всё это вряд ли сильно повышало моральный дух учёного не просто с еврейской, но с «левитской» фамилией.
Он бежал из кошмара Европы в сельву, из развитого индустриального мира – в мир первобытный. Тут нетрудно впасть в идеализацию, которой полны его научные работы, ныне переведённые на русский. Ну а то, что он имеет дело с иллюзией, с нежизнеспособной абстракцией, Леви-Стросс прекрасно понимал. Духом этого понимания пронизан финал (да и само название) его автобиографической книги «Печальные тропики», запечатлевшей историю его скитаний.
С точки зрения информационных технологий с их двоичным кодом весьма любопытна роль бинарных оппозиций (вроде: верх – низ, мужской – женский, сырое – варёное), выделенных Леви-Строссом в мифологическом мышлении и играющих в нём гигантскую роль, но это так, к слову. А в сухом остатке его теории – представление о произвольности многих различий культур и о творческом потенциале представителей даже первобытных племён.