Элементарно выводимая мораль из этих двух историй сводится к тому, что все мы фактически обречены раз за разом слушать одни и те же малоприятные известия.
Пока люди не будут иметь полного и осмысленного контроля за содержимым принадлежащего им компьютера, они всё время будут слышать новости о выявлении ещё одного укромного места, где могут скрываться неискоренимые вредоносные коды. Аналогично, пока общество не поставит под свой полный контроль деятельность спецслужб, людей так и будут взрывать в самолётах и в домах, в автобусах и в метро. Так уж устроены компьютеры и так, увы, устроен наш мир.
К оглавлению
(обратно)Василий Щепетнёв: Светлая сторона торга Василий Щепетнев
Опубликовано 22 сентября 2011 года
Торговаться меня не учили. Абсолютно. Может, видели, что всё равно таланта к торгу ни на грош, нечего и времени тратить. Или же считали эту способность излишней. Или просто сами не умели. Не было возможности практиковаться. Приходишь в продуктовый магазин, хлеб четырнадцать копеек, булка городская шесть, чай грузинский, второй сорт – тридцать копеек, какой тут торг?
То ж и в промтоварном: приёмник «Геолог» — восемьдесят девять рубликов, стереоэлектрофон «Аккорд» — девяносто девять, велосипед «Харьков» – пятьдесят. Хоть проси, хоть уламывай, хоть на колени становись, цену ни на копейку не снизят. Базар? Ну, пожалуй. Однако на базар сельская интеллигенция ходила редко, денег едва-едва хватало отовариваться по крепким государственным ценам. А на базаре что овощи, что молоко, что мясо – всё вдвое против магазинного.
Тут бы и пригодились навыки торга, но, повторю, посещение базара было делом редким, и учиться торговаться на районном базаре – что учиться в армии стрелять. Сам-то я срочную не служил, в мединституте имелась военная кафедра, но одноклассники и бывалые сокурсники рассказывали: за два года службы расстреляли неполный магазин, двадцать четыре патрона или двадцать восемь, что ли. На сборах я патроны расходовал весьма удовлетворительно, и если Родине потребуется толстый, но меткий стрелок, что ж, я готов. Но это к слову.
Возвращаясь же к искусству торга, в свое оправдание скажу ещё, что нас заверяли: вам, ребята, это ни к чему. Смотрите: школу кончите в семьдесят третьем (так и вышло), институт, кто пойдёт, в семьдесят восьмом (я – в семьдесят девятом, поскольку медицине учат дольше), а в восьмидесятом у нас в стране будет построен коммунизм. С кем торговаться-то, если и еда, и жильё, и предметы первой необходимости станут бесплатными, предметы необходимости второй будут распределять по решениям трудовых коллективов и местных органов самоуправления, а предметов роскоши не будет вовсе?
И потому вместо торга в мединституте я изучал историю партии, политэкономию, диалектический материализм и научный коммунизм. Было интересно.
Хоть с коммунизмом вышла заминка, но, действительно, торговаться по окончании института было не с руки. Зарплата? Врачу-дерматовенерологу центральной районной больницы на ставку полагалось сто двадцать пять рублей «грязными», а хочешь больше — не торгуйся, а бери подработку ночными дежурствами по больнице.
Вернувшись в Воронеж и став врачом-дерматовенерологом областного кожно-венерологического диспансера, я со ста двадцати пяти рублей съехал на сто десять (причуды советской тарифной сетки), но и этих денег потратить полностью не мог: товар из магазинов исчезал стремительно, на какой-нибудь кухонный гарнитур из прессованных опилок следовало записываться второго января (предварительно отстояв в очереди ночь на морозе) и потом ждать выполнения заказа год-полтора. В условиях тотальных нехваток отсутствовал предмет для торга. И то, что я знал о процессе, я знал лишь благодаря книгам.
Вот Чичиков с Собакевичем торговались насчет цены мёртвой души — так ведь оба они герои не вполне положительные. А положительные… Помните: «Если вещь ему подходила, он всякий раз платил требуемую сумму, даже не пытаясь сбавить её. Д'Артаньян попробовал было сделать ему замечание на этот счёт, но Атос с улыбкой положил ему руку на плечо, и д'Артаньян понял, что если ему, бедному гасконскому дворянину, пристало торговаться, то это никак не шло человеку, который держал себя как принц крови».