— Как грипп?
— Да, почти.
— И температура бывает? — не отпускала маму дочка.
— Бывает.
— И давление поднимается?
— Да, поднимается.
— И осложнения бывают? — девочка продолжала тестировать свою мать, пока та собиралась на «дежурство».
— Бывают.
— Как я?..
Мама чуть не выронила расчёску и прекратила расчёсываться:
— Кто тебе это сказал?
— Никто! Я по телевизору слышала, что дети могут осложнить жизнь родителям…
— Мама, ну я же просила не оставлять её у включённого телевизора! Ну сколько можно!?
— Послушай, дочка, ты куда-то собиралась? Вот и иди!..
И опять глаза девочки увидели «заговор» взглядов и жестов взрослых мамы и бабушки.
Картонные цифры, разложенные на столе, тоже не понимали этот разговор. Они не участвовали в этом «заговоре». Они просто ждали девочку. Двойка зацепилась за пятёрку, а тройка — за семёрку. Остальные просто лежали без сознания и расчёта.
Пухлые пальчики девочки гладили их беспомощные тощие тела. Цифры не сопротивлялись. Они любили, когда ими пользовались.
Девочка знала, что скоро она научится правильно складывать их.
И цифры тоже это знали.
Вечером мама вернулась поздно, когда дочка уже спала. Цифры на часах показывали далеко за полночь.
Поэтому девочку укладывала спать бабушка.
Цифры на столе тоже спали, заботливо уложенные девочкой. Наверное, они очень хотели ей присниться…
В этот день бабушка тоже не избежала тестирования на честность.
Перед тем как уснуть, девочка спросила:
— А зачем люди стареют?
Бабушка и сама не знала, зачем, но вслух сказала:
— Да так, как-то, само стареется…
Девочка вздохнула и опять спросила, уже с закрытыми глазками
— А такая жизнь всегда или только в детстве?
— Спи, вот вырастешь, узнаешь.
…Девочка сладко зевнула и затихла.
И маленький ротик приоткрылся посередине, в уголках заботливо склеенный пришедшим сном.
И дышала она неслышно, как утренний, никем не сорванный цветок.