Журнал «Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)
№ 1∙1994
Редакция русского издания журнала «Цигун и спорт» предупреждает:
Осваивать любые методики цигун следует под руководством специалистов и постоянным врачебным контролем!
КАФЕДРА ЦИГУН
Я стремлюсь утвердить истинное понимание цигун (цигун-доклад Янь Синя)
(Продолжение. Начало см. 1993, № 1–6)
Во время сеансов терапии иногда бывает трудно добиться от пациента верной речевой реакции. Поэтому приходится тратить массу времени на то, чтобы больной выбрал правильную линию поведения. Пример, который я приведу ниже, хорошо иллюстрирует эту проблему.
Пациентка страдала глухотой на одно ухо и расстройством функций мозжечка, в результате чего при ходьбе заваливалась набок. Врачи ничем не могли ей помочь, даже кислородная камера оказалась бесполезной.
Однажды в сентябре 1986 года, около девяти вечера, ее привели ко мне. Она пришла в сопровождении одного профессора из университета Цинхуа, который хотел продемонстрировать своим коллегам возможности цигун.
Для чистоты эксперимента профессор заткнул здоровое ухо женщины ватным тампоном, а к больному уху приложил часы. Я начал сеанс, и вскоре пациентка услышала ход часов.
Я обратился к ней:
— Мои пациенты должны обладать смелостью, вы согласны с таким условием?
— Согласна, — ответила женщина.
— Выходите на улицу и пройдитесь одна.
В то время я жил в пригороде, в плохо освещенном районе. Тем не менее я попросил сопровождающих отпустить ее одну. Больная вышла на улицу и пошла абсолютно ровной походкой.
Вернувшись через сорок минут, как я и просил, она с порога радостно затараторила: «Я слышала пение пташек, слышала, как стирают белье, слышала звук собственных шагов и далекий шум машин».
Я предложил ей сесть, так как, чтобы закончить сеанс, мне надо было задать несколько вопросов. Я спросил: «Как ваше самочувствие?» Раньше она работала в НИИ секретарем и привыкла выражаться дипломатично. «Немного лучше», — был ответ.
Если бы я на этом закончил сеанс, то и результат был бы на уровне «немного лучше». В то же время я не мог прямо сказать ей о том, что она ответила неверно. Единственное, что я мог сделать, — это со словами «вы очень непонятливы» снова отправить ее на полчаса погулять. Она вернулась через тридцать две минуты. Теперь я не мог вести с ней диалог напрямую и ушел в соседнюю комнату, предварительно договорившись с оставшимися о том, что они будут воздействовать на пациентку, но не напрямую говорить ей, в чем она ошиблась, а намеками давать ей понять, что отвечать надо искренне, а не ходить вокруг да около.
Через некоторое время я вернулся и повел беседу по-иному:
— Вы, вероятно, уже давно не ходите на работу?
— Да, два с половиной года.
— А вы не хотели бы вернуться?
— Очень хочу!
— Если бы вы поправились, решились бы пойти на работу?
— Конечно!
Вот так, косвенным путем, я добился нужной реакции.
Во время сеансов терапии иногда бывает трудно добиться от пациента адекватной реакции. Поэтому приходится тратить массу времени, чтобы заставить больного выбрать правильную линию поведения. Пациенты не понимают, что они должны помогать врачу. Некоторые, хотя и чувствуют себя хорошо, продолжают сомневаться в своем самочувствии и не признаются в этом. Это тоже мешает проведению лечения.
Методы лечения, которые я применяю, кажутся некоторым удивительными и странными: то я передаю информацию матери через дочь, то предлагаю больным диабетом пить молоко с сахаром.
В комитете по науке и технике Министерства обороны работал врач, который был членом группы специалистов, наблюдающих высшее руководство страны. В 1986 году я был приглашен в комитет для проведения ряда исследований, и этот врач был моим инструктором. И он, и его супруга были специалистами в области западной медицины.
Однажды у его супруги подскочило давление. Причем нижнее поднялось с 80 до 98, а верхнее — со 120 до 178. Страшно разболелась голова. Муж не решился давать лекарство, лишь бы сбить давление.
В тот же день он вместе с дочкой-аспиранткой пришел за помощью. «Доктор Янь, вы должны что-нибудь придумать, чтобы я мог вылечить жену», — сказал он.
Я налил из крана стакан холодной воды и попросил его дочь снять часы. Часы были в металлическом корпусе и нарушали ее магнитное поле. Взяв часы, стал наблюдать сигналы — часы несли сигналы и хозяйки, и ее матери. В отраженном свете циферблата можно было видеть лицо больной. Я спросил: «Юй, сможешь выпить этот стакан воды?» Она согласилась и глоток за глотком выпила всю воду. Вместе с водой я через дочь передал информацию матери. После этого я посоветовал им идти домой: «Юй, возвращайтесь, осмотрите маму, измерьте давление, а потом позвоните мне». Жили они недалеко от меня, поэтому их отсутствие длилось не более четверти часа. Вернувшись, они померили давление и сообщили мне по телефону: «Давление упало со 178/98 до 120/80. Головная боль прошла».