– Она не липнет, – тут же отозвался Серега. – Да и у меня ты есть. Куда я от тебя?
– Теперь никуда, уж точно, – ответила девушка и сама поцеловала его. – Пойдем лучше завтракать. Ты голодный?
***
Туман. Его не было с того самого дня, когда Ленка решилась признаться Сереге в том, что отравила их ребенка. Возможно, единственного ребенка, которого она могла родить.
– Что с ней?
Серега битый час сидел возле палаты, где держали Ленку. Накануне ночью ей стало плохо. Она жаловалась на головные боли и толчками проходящие по животу спазмы. Мужчина тут же поднял тревогу. Через десять минут его выставили из комнаты и попросили не мешать, пока Маша и Инга, вооружившись аптечками и тазиками с горячей водой, не вошли внутрь и не закрыли входную дверь.
К Сереге ближе к утру пришел Данька. Лицо его было теплым и сытым, видно, что ел и спал он вдоволь и резко отличался от всех остальных на станции с их бледными худощавыми лицами.
– Не знаю, никто так и не выходил до сих пор, – ответил Сергей Данилу. – Ты смену пошел принимать?
– Да, Пират поди сдох там. В твою же смену сам вызвался дежурить, а это, понимаешь, уже третий день для него.
– Понимаю, но Ленку бросить не могу, хоть и помочь не пускают. Обещал же.
– Это да, наобещаешь им, а потом слово держать нужно. Такие дела.
По его довольной роже было видно, что за Лену он особо и не беспокоится. Впрочем, он никогда толком и не интересовался жизнями оставшихся на цикаде. Были – и были. Команды отдают, кормят как положено, а душа в душу – это не к нему вовсе. Все на станции знали его как облупленного, поэтому и связей с ним постоянных не имели. Ненадежным считали.
– Сигаретки случайно не будет у тебя, Серег?
Сережа похлопал по карманам и выудил из одного коробочку. Открыв, протянул Селезневу.
– Благодарю, – сказал он, вытягивая из коробочки одну никотиновую трубочку. – Пойду я. Ты не парься особо, никуда от тебя твоя Лена не денется. Того света-то нет теперь. Лимит у них и в рай, и в ад закончился.
Серега кивнул. Селезнев побрел к головному отсеку, насвистывая какую-то мелодию.
***
– Катетер защемило. Принеси инструмент какой-нибудь. На крайний распилим и новый подцепим.
– Нельзя. Ты как поток заряда останавливать собрался? Силу мысли, что ли, научился контролировать? Если мы его перережем, нас тут всех радиацией облучит.
Селезнев, Аркаша и Крылов сидели в центральном холле, где собирали спасительный для всей станции портал.
– Тогда, может, генератор отключим ненадолго? Резерв воткнем. Перемычку через газоотвод прикроем и быстрый заряд через фильтр прогоним. Катетер тогда обесточится, и мы его заменим, – не унимался Селезнев. – Самая здравая идея, я считаю!
– Мы куда тебе столько энергии выводить будем? – поинтересовался Аркаша. – Фильтр у нас на пятьсот вольт рассчитан, а ты, блин, пять тысяч обеззаразить хочешь. Думаешь, вытянет?
– Шестнари и не такое могут!
– Сказки свои другим рассказывай! Серег, как в итоге делать-то будем?
Селезнев с Пиратом дружно уставились на командора. Тот глубоко вздохнул.
– Новый катетер у нас есть, значит, срезать можно смело, – сказал Сережа, осматривая зажеванный провод и проводя по нему пальцами. – Вот здесь разрыв внутри защиты… Если снимать и заменять только ее… Так, а вот тут кожух потрепался. Если аккуратно поддеть, то импульс-вспышками можно его аккуратно шлифануть. Так-с. Какая там у нас у защитной оболочки толщина? Пятерка. До тройки сократим, еще послужит… Давайте часть катетера заменим, в этом месте, где разрыв внутренний. Где кожух – это будет местом соединения. Здесь припайка и изоляция. Вполне месяц еще протянет, а больше нам не надо.
Аркаша согласно кивнул и принялся вытаскивать из потрепанного временем чемоданчика инструменты. Селезнев по-прежнему стоял, раздумывая.
– А он точно еще месяц сможет вытянуть? – спросил он спустя какое-то время.
Пират тем временем сверял схемы портала, а Крылов подгонял детали прибора.
– Почему нет? Изоляционный период на марке какой указан? Семь делений. Израсходовали пять. По идее, полагается еще минимум два месяца, но, зная, что фирма по их производству окочурилась достаточно давно, было бы наивно надеяться на чуть больший срок, – объяснил Серега. – Ты давай уже. Включайся в работу. Мы с Пиратом хоть и соображаем, без твоих мозгов подключать как положено не сможем.
Селезнев, польщенный, наконец принялся за работу. Поначалу собрали прибор для отслеживания радиоактивных осложнений (ПРО). Он показывал ускорение или замедление быстрого заряда в момент перехода его по газоотводной трубе. Перемычка также показывала данную характеристику, но прибор более точно отслеживал его по секундам. Далее они втроем передвинули громоздкий катетер и выкрутили крепежные винты.