До медпункта они шли молча — Антон впереди, Алекс чуть поодаль. На повороте Антон замер — действительно не знал, куда дальше. Повернулся со вздохом:
— Что еще за тема с видео?
«Совсем страх потерял».
— Издеваешься? — Кулак снова сжался.
Антон покачал головой:
— Я видел сообщение, но не заходил в чат, у вас же этих фоток триллион, спам один. Что там? Серьезно.
— Ты там. И Алина, — он почувствовал, что будто начинает верить ему, и разозлился. — Да что ты мне вешаешь? Сам же и записал.
— Зачем мне это?
— Затем, что ты очередной мудак, который решил, что над Алиной прикольно поиздеваться.
— Я ничего ей не делал.
«Видел я твое ничего».
— Слышь, урод, еще раз ее обидишь, я тебе личико отделаю так, что никто на тебя и не посмотрит.
— Еще раз меня тронешь, я тебя пристрелю, — проговорил Антон медленно и спокойно — так, будто и вправду в это верил.
— Ну-ну. Вон твой медпункт. Смотри не обрыдайся там.
Он вернулся в класс уже на химию и прошел под всеми взглядами не на свое место рядом с Катей, а на третий ряд к Алине. Та зашипела:
— Что ты устроил?
— Это не он. — Алексу было важно это сказать.
Она усмехнулась:
— Теперь ты его защищаешь?
«Я должен был защитить тебя».
— Костенко, Тростянецкая!
Как раньше. Как в самый первый раз, когда Алина, тогда еще Элина, только появилась и ее посадили на свободное место в третьем ряду с главным хулиганом класса. У него закончилась ручка, она протянула свою — и так все началось, но лучше бы ничего не начиналось.
— Алекс, ты там очередь занимаешь? — повернулся Билан.
— Отвали, а. Тоже огрести хочешь?
— Это ты отвали. Отсядь от меня. — От Алины давно уже не пахло вареньем.
«Прости меня за все это, прости меня, прости».
Но никто никого не простит.
Когда он курил после уроков, с опаской поглядывая на арку за углом, подошла Катя:
— Ну что, герой, доволен? Принцесса твоя оценила?
— Кать, не будь сукой.
— Ну кто-то же должен.
Он тронул ее за локоть:
— Откуда видео? Кто его записал?
Катя засмеялась:
— А если окажется, что я? Мне тоже вмажешь, Алеша?
— Не называй меня так. Это бабушкино имя.
— И для Тростянецкой, да?
Он сжал ее руку:
— А если б над тобой так прикололись?
— А откуда ты знаешь, как надо мной прикалывались? Вот только я не сахарная, — она вырвалась и ушла вперед, унося с собой запах пота.
Алекс бросил окурок, растоптал его и нырнул под арку. Тут же его схватили за шкирку и вписали в стену.
— Приветики, — сказал Пьер, а бугай из его свиты врезал ему с размаха.
— А чего так-то сразу? — Алекс постарался улыбнуться.
— А нечего чужое брать.
Удар повторился. Сам Пьер не трогал, просто смотрел, пока его дружок бил методично, по точкам, не давая увернуться, — Алекса хватило на то, чтобы оценить его ловкость, перед тем как сползти по стенке. Пьер поставил ему ногу на грудь и процедил:
— От меня больше ничего не получишь. И всем своим передам, чтоб от тебя держались подальше. Понял?
— Иди на хрен.
— Значит, не понял.
Свет погас.
— Мама, мама, здесь дядя спит.
— Он не спит. Он пьяный. — И чуть подальше: — Кошмар какой, район приличный, а эти только и норовят…
Алекс застонал и перевернулся на спину. Воняло мочой. Не сразу дошло, что это от него.
— Сука, — отчетливо проговорил он. Сунулся за сигаретами и не нашел. — Сука.
Наконец привстал, покачиваясь. Подташнивало, в голове шумело. С усилием вытащил телефон и выругался: экран пошел трещинами. Сверху пятнадцать пропущенных от бабули. Непослушными пальцами он нажал дозвон.
— Алло. Ты чего? У меня занятия. К ЕГЭ готовлюсь, я же говорил. Не говорил? Я сейчас к Марку пойду. Не теряй.
И что теперь? Точно, к Марку. Он вытер кровь рукавом, почувствовал запах мочи, скривился, снял и бросил куртку в мусорку по пути.
«Эконом минус» — вот какой тариф ему нужен сейчас. Таксист попался понимающий:
— Откуда такой красивый?
— Из секции.
— В секции врачей не дают?
Алекс покачал головой и застонал от шума в голове. Записал голосовое Марку.
Тот уже ждал его у подъезда. Увидев, ахнул — Алекс понял, что это только репетиция того, что ему устроит бабуля.
— Это Антон?
— Какой Антон? — Только тут он вспомнил: — Нет, конечно. Мне надо в душ.
Марк проводил его до ванной, сунул полотенце, чистую футболку и шорты.
— Полотенце можно нормальное?
— Это какое?
— Да не белое, блин. Я же измажу.
Марк исчез в глубине квартиры и вернулся расстроенный:
— У нас только белые.
— Как в кино, ага, — пробормотал Алекс.
В душе он выкрутил ледяную воду, сунул кулак в рот и заорал. Марк постучался: