Заунывная музыка играла в обоих лифтах, но именно в грузовом сбоил звук, то и дело превращаясь в утробный хрип. Соседи постоянно жаловались, особенно негодовали молодые родители, которые только-только укачали ребенка на улице, а тут из-за шума заново приходилось успокаивать, но сделать с этим ничего не получалось: эффект от ремонта держался пару дней, а затем музыка снова превращалась в саундтрек для тревожной сцены в фильме ужасов.
Лифт проехал до десятого этажа и замер, не открывая двери. Пришлось подпрыгнуть несколько раз, чтобы он тронулся с места: защита от детей была выставлена на вес до сорока пяти килограммов, и если зимой помогала теплая одежда, то с приходом весны она снова будто переставала быть видимой.
Уже у контейнеров распотрошила пакет, бросила бутылку в мусорку для стекла, пластиковую подложку от торта — в пластик, а остальное — в бытовые отходы. Из контейнера торчала пластиковая бутылка. Обернула руку пакетом и потянулась за ней, но та будто за что-то уцепилась. Внутри зашуршало, забеспокоилось, и тут из бака выпрыгнула крыса.
Взвизгнула, отбросила бутылку в сторону. Затем все же осмелилась, подняла и кинула в правильную мусорку.
БЕРЕЖЕМ ПЛАНЕТУ, ЧТОБЫ НЕ ИСКАТЬ ДРУГУЮ
Приучилась к этому еще там, когда в школе объясняли сортировку и показывали опутанные пластиком трупики птиц. Запомнила свалку Смоки-Маунтин, которая выглядела так, будто конец света уже наступил: человечество погибло и вот все, что от него осталось, — кульки, упаковки от шоколадок, баллоны дезодорантов, аккумуляторы. Если бы сейчас все еще продолжали класть в могилу предметы, что бы положили ей? Телефон, конечно же, — единственное хранилище всего, чем человек сейчас живет и дышит.
Глянула в школьный чат, где наверху закрепилось сообщение от Марка:
«Уважаемые одноклассники! Напоминаю, что сегодня у нас фотосессия для выпускного альбома в холле школы. Убедительная просьба не опаздывать!»
Марк в своем духе. Так и видела, как лет через пять он приходит в ту же самую школу, надевает такой же, как у биолога, вышедший из моды пиджак с заплатками и начинает вести урок — ровно так же, как он ведет сейчас класс. И что бы ни происходило, волновать его будет только одно: все ли пришли вовремя.
На автобус опоздала — пришлось брать самокат напрокат. Вдруг за спиной раздался резкий гудок. От неожиданности потянула руль на себя, ускорилась и едва не налетела на собаку, которая бесцельно шаталась по тротуару.
— Осторожнее! — тут же взъелась хозяйка.
— Простите, — пробормотала и оглянулась. Увидев Антона, почувствовала, как всегда, смесь тревоги и радости, когда хочется сбежать — от него и к нему.
— Садись.
Огляделась: не видно ли кого-то из класса. Антон открыл переднюю дверь:
— Давай же.
Оставила самокат на обочине, залезла и вздохнула:
— Не люблю самокаты. Они какие-то неуправляемые.
— А машины любишь?
— Они хотя бы не падают.
— Умеешь? — он кивнул на руль.
— Папа учил немного, но не здесь. Не в Москве.
— А где?
Назвала место, он ожидаемо покачал головой.
— Это остров в Балтийском море. У нас… у папы там дом. Там очень тихо, мало людей. Знаешь, как в каком-нибудь скандинавском фильме с убийствами.
— Не знаю, — он улыбнулся. — Я не очень по кино, это тебе к Другому. Часто там бываешь?
— Бывала, — отрезала и перевела тему. — А ты давно водишь?
— С четырнадцати. Хочешь, я тебя поучу? Сегодня, например? После школы?
Пожала плечами: возвращаться домой к матери не хотелось, так что… Тут вспомнила:
— Сегодня же фоткать будут для альбома.
— А ты очень хочешь в этот альбом? — Он уже тормозил у школы.
Заметила, как из-под арки выныривает Алеша, и заметалась. Ремень безопасности не давал ей опуститься, она дергала, пока Антон не помог. Через пару минут он сказал с прохладцей:
— Ушел.
Приподнялась с опаской:
— Я тоже пойду. Не надо, чтоб нас вместе видели.
— Видели или видел?
— Ты о чем?
Антон кивнул вслед Алеше. Поняла, хотела рассмеяться — вышло жалко, почти всхлипом:
— Это ты зря.
Он положил руку на панель:
— У меня есть вопросы, которые я хотел бы задать.
— Задашь. После уроков.
— Договорились. — Притянул к себе, поймал ее ладонь и положил себе на ширинку — давая понять, чего еще он ждет после уроков.
Пусть так. Пусть от нее хоть чего-то ждут.
Перед входом в школу привычно замедлилась, собираясь с силами, и наконец перешагнула порог. Тут же раздался крик:
— Лови!
На пол хлопнулся открытый учебник. Где-то сбоку куксился мальчишка лет тринадцати. Отвела взгляд и нырнула в кишку коридора.