— Все в порядке? Ты какой-то загруженный, — сказала она задумчиво.
— Не каждый день день рождения.
— Кстати. Ты просил без подарка, но я все-таки кое-что купила. На память. Раз уж мы не попали в фотоальбом. В прошлый раз увидела у Сони, подумала, что тоже такой хочу.
Антон ворошил бумагу с тяжелым сердцем. Вытащил фотоаппарат быстрой печати, вспомнил, что в куртке лежат те, другие фотографии, и выдавил улыбку:
— Здорово. Как раз сегодня пофоткаемся.
— Надо его передавать по кругу, чтобы каждый фоткал что-то вокруг себя. А завтра соберем общую картинку. Половина же и не вспомнит, что было.
— Точно.
И Антон собирался быть именно в этой половине.
Слава приехала чуть раньше положенного. Ей открыла Алина, из холла раздался щебет:
— А ты уже здесь, надо же.
— А где мне еще быть?
Алина прошла в гостиную и скорчила мину:
— Она меня ненавидит.
— Ты преувеличиваешь, — он бросил не подумав, а она сразу ощерилась.
— Конечно. Самый популярный мальчик школы и самая популярная девочка класса. Были бы хорошей парой в альбоме. Не жалеешь, что не сфоткался?
Антон не стал отвечать, а прошел к Славе и начал с ней болтать, показывая Алине: вот, можно же нормально общаться. Алина снова одернула платье, которое все ползло вверх, налила себе шампанского и села в угол с альбомом — так он заметил, что еще до прихода гостей бутылка ополовинилась.
Он пил бокал за бокалом, с кем-то все время чокался, обнимался, фотографировался, танцевал, курил. Боковым зрением заметил, что к Алине подсел Алекс.
Вдруг в гостиную ворвались двое в масках Джокера и наставили на них пистолеты.
— Руки вверх! Головы вниз! — прокричал худой.
Алекс заслонил собой Алину и потянулся к заднему карману.
— Мне нужно больше зо-олота! — загоготал второй.
Все расслабились. Алекс зло выпалил:
— Билан, харэ прикалываться!
Билан стащил маску, а следом и Другой. Он пожал плечами:
— Извините, если напугали. Мы хотели как в «Темном рыцаре». Антон типа наш Брюс Уэйн, поняли, да?
— Ой, ну опять началось.
— Нельзя объяснять отсылки, — серьезно сказала ему Алина. Другой улыбнулся и тронул ее за плечо:
— Согласен.
Потом перевел взгляд на Антона:
— Можно тебя на минуту?
Они отошли в коридор, и Другой протянул ему сверток:
— Ты говорил без подарка, но я все-таки.
— Я ведь специально говорил, — получилось грубо, но Антон не жалел.
Он развернул сверток и нашел черную футболку с надписью «Ад пуст, все бесы здесь» и хвост с трезубцем.
— И что ты этим хотел сказать?
— Просто… Это цитата.
— Я знаю, что это из песни.
Другой хмыкнул:
— Примеришь? Я по размеру не знаю.
Нехотя Антон стащил футболку, повернувшись к Другому спиной. Вдруг он почувствовал прикосновение шершавой ладони к лопатке.
— Ты чего? — он развернулся и наткнулся на взгляд — тот самый взгляд, которым встречали его женщины, тот самый взгляд, который, повзрослев, он стал подмечать у некоторых мужчин — на пляже или в зале, да, это был тот самый взгляд, от которого некуда было деться, — и даже сейчас, здесь, с тем, кого он мог бы назвать другом, он не смог укрыться от этого оценивающе-обесценивающего взгляда.
— У тебя там просто волос женский… — Другой забормотал.
— Не трогай меня, слышь.
— Я же просто…
— Я понял уже. Чтобы больше такого не было. — И с каким-то злым удовольствием повторил, повторил за той, чей волос действительно мог на нем остаться: — Не подходи ко мне больше.
Он отшвырнул футболку и вернулся к гостям.
Там уже кричал Билан:
— О, а мы как раз вас с Другим потеряли. Что это вы там делали?
— Пили. Давайте. За меня!
Они чокнулись еще, Алина подошла к нему, покачиваясь, и положила голову на плечо.
— А ты чего так набралась? — получилось зло.
— Весело у вас тут. Все такие дружные. Аж блевать охота.
— Иди наверх, поспи, а то плохо будет. Проводить?
Она покачала головой. Тут заорал Билан:
— Давайте шлюх вызовем! Как тогда!
Алина бросила внимательный взгляд, но ничего не сказала и отошла в сторону. Антон надеялся, что она ничего не вспомнит. Тут его за руку схватила Слава:
— Пойдем танцевать!
Он не стал сопротивляться, хотя видел, как на него смотрит Алина с лестницы наверху.
Мать позвонила уже в полвторого:
— Антоша, с днем рождения!
Он сцепил зубы:
— Вчера был. Опоздала.
— Я летела, милый. Не могла раньше. Счастья тебе, здоровья, любви…
— Скажи, чтоб учился, — влез вдруг голос отца. Послышалось шиканье.
— Я же на громкой! Антоша…
— Да вы заебали, — он бросил трубку и ворвался обратно к гостям.
Наткнулся на Другого, тот шарахнулся в сторону, почти вжавшись в стену. Он был очень пьян, еле стоял на ногах. Антону стало стыдно.