Дверь была позади меня. Я слепо схватилась за ручку, не сводя глаз с Воробья. Закрыто. Я потянула изо всех сил, вкладывая в это усилие весь свой вес. Но дверь все равно не шевелилась.
Воробей внимательно наблюдала за моими усилиями.
— Если ты заболела, ты должна сказать Фрэнку. Он тебя починит.
Я не знала, кем был Фрэнк, и я не хотела, чтобы он исправлял меня. Теперь я верила, что случится что-то плохое, если я позволю Воробью приблизиться. Я чувствовала предупредительный пульс сквозь внезапный жар в моем лице. Ручка сильно гремела, когда я толкнула ее вверх, но она все еще не поддалась. Мои ноги тряслись, ладони промокли. Тут Воробей сделала шаг ко мне, и я заорала на нее, как на койота:
— Нет, нет! Оставайся на месте! Отойди от меня!
Она замерла посреди шага, склонив голову. После долгого, неприятного момента на ее лице появилось понимание.
— Ты боишься, да?
— Да, — выдавила я. — Я не знаю, где я, кто ты и что ты собираешься со мной сделать, но…
— Я намерена присматривать за тобой, Шарли. Я была очень рада познакомиться с тобой. Я даже тренировалась с цыплятами, чтобы случайно не навредить тебе.
Я не понимала. Ее слова только усилили мое замешательство. Они злили меня. Все, что произошло с того момента, как я проснулась, уже крутилось у меня в голове, как пыльная буря, — и тут она добавила это…
Эту горсть камешков, которые подхватил ветер и с силой швырнул в губчатую середину моего черепа.
— Я тебя не знаю, — прорычала я. — Так что перестань разговаривать со мной, как будто мы друзья, ладно? Я тебя не знаю.
Она моргнула.
— Ну… пока нет.
Я уже выходила из себя, как вдруг из-под потолка раздался женский голос:
— Тихий час закончился. Теперь все юниты могут свободно исследовать Учреждение.
Прежде чем я успела понять, откуда исходил голос, я услышала еще один шум — серию ударов, которые начались слабо, но становились все громче по мере того, как они проносились по коридору. Звучало так, будто на нас мчался экзокостюм, его ноги удлинились, а сухожилия набухли для боя. Этот гул был звуком его многотонного тела, шагающего по земле.
Я подпрыгнула, когда звук ударил в дверь позади меня и заставил ее содрогаться. Мои потные руки скрипели по скользкому полу, когда я отпрянула, отталкиваясь пятками, пока сильно не врезалась в голени Воробья.
И они были так же неподвижны, как и металлическая дверь.
— Что это было?
— Замки, — просто сказала она. — Все двери запираются в тихое время, а утром открываются.
— Почему?
Воробей на мгновение задумалась.
— Полагаю, чтобы уберечь нас от неприятностей.
Она отошла, и без ее голеней я отшатнулась. Я не пыталась это остановить, а просто позволила этому случиться. Приятно было прилечь на секунду. То, как мой затылок прижался к твердому полу, успокаивало меня. Охлаждало кожу, облегчало дыхание. И самым приятным было то, что я не видела Блейза.
Я проверила, но шишка у основания черепа исчезла, зажила. Кожа была гладкой, за исключением грубых корней моих волос. Я была рада, что он ушел… но и напугана, потому что это означало, что я осталась одна.
Ну, за исключением этой странной девушки в Учреждении.
Я запрокинула голову, чтобы посмотреть на перевернутое изображение Воробья, севшей возле моей кровати. Раньше я этого не замечала, но под ней был ряд ящиков. Она открывала один и вытащила мягкую на вид белую куртку. Затем она встала и подошла ко мне.
— Вот, — она бросила куртку мне на грудь.
— Эм… спасибо?
— Не за что.
Воробей смотрела на меня еще мгновение, ее серебристо-лунные глаза скользили по всему моему телу с тревожной сосредоточенностью. Затем она повернулась и схватила блокнот с кровати.
— Ты можешь делать все, что хочешь, до обеда — это единственный обязательный прием пищи за день.
— Обед?
— Да. В столовой всегда есть еда, если хочешь перекусить. Просто пролистни, — она подняла большой палец, — и выбери, что хочешь съесть. Ничего не ломай, не стреляй из любого оружия вне отведенных для этого мест…
— Что?
— …и не вмешивайся ни в какую проводку, — ее глаза сузились, взгляд скользнул к потолку, — или ты можешь убить нас всех.
— Я не… какого черта мне возиться с проводкой?
— Фрэнк сказал, что ты можешь, — прошептала Воробей, снова глядя на меня. — Он говорит, что у тебя есть такой опыт.
Больше путаницы. Еще одна горсть камешков в центре кружащегося облака пыли.