Пока одни вержане с плачем заносили внутрь тела родичей, другие молча глядели на Учая и изможденных Детей Грома за его спиной, бледных от усталости и всего пережитого. Люди пытались осмыслить произошедшее. Но Учай не позволял им задуматься.
— В последний раз говорю! — крикнул он, перекрывая стенания. — Чтобы не пропасть попусту, как зайцы в половодье, нужно созывать войско! Признайте меня военным вождем — и мы отстоим наши земли!
Толпа загудела, послышались негромкие голоса, кто-то ожесточенно заспорил… Учай, внимательно вслушиваясь и вглядываясь в лица мужей, воспрянул духом. Он не видел враждебности к себе, только растерянность и боль. «Они сейчас здорово напуганы, — возбужденно думал он, шаря взглядом по лицам ингри. — Еще немного — и они призовут меня назад!»
Но тут вперед пропихнулся худой старик Райну с яростным взглядом — тот самый, который объявил Учая изгоем, плевал и кидал золу ему вслед. За ним следовали прочие старейшины. Гул толпы смолк.
— Ты был изгнан, — выступил седобородый старец. — Эти люди отправились следом за тобой, чтобы вернуть бестолковых отроков по домам. А значит, ты и виновен в их смерти.
— Я?! Ты что мелешь?
— Сам-то что мелешь! — громким скрипучим голосом выкрикнул Райну. — Откуда тут арьяльцы? Они давно ушли! Вернутся ли — лишь боги ведают. Уж не знаю, кто погубил охотников — медвежьи люди, лесные духи или кто другой, — но вина на тебе, Учай!
— Ах так? — перебил его сын Толмая, бледнея от злости. — Тогда ты виновен, что выжил из ума, старый пень! И род свой губишь! Я не звал никого из них, — Учай указал на мертвецов, — выслеживать меня! Вам не понравилось, что мы заняли острожек на холме? Так мы ушли оттуда. Зачем же вы не унялись? Разве я пинками гнал с собой моих побратимов? Они не младенцы, они воины, Дети Грома, они решают сами! И ума у них, по всему выходит, побольше, чем в том бородатом горшке, который торчит у тебя на тощей шее!
Он плюнул под ноги старейшине. Пролетевшие было над толпой смешки тут же затихли.
— Я хотел помочь вам, — обратился к толпе Учай, нарочно отворачиваясь от стариков. — Но судьба этих бедолаг ничему вас не научила. Мы уходим — а вы скоро умрете!
Учай сделал знак соратникам. Оставив волокуши перед открытыми воротами, они, опустив плечи, последовали за ним.
— Я буду на холме, в моей крепости! — обернувшись, крикнул сын Толмая. — Если кто решит вступить в мое войско — ищите меня там. А нет, так живите как знаете. Боги ведают, вам осталось недолго!
По темному небу беззвучно текли низкие облака, то и дело закрывая большую осеннюю луну. На берегу Вержи было холодно и промозгло, ветер кружил опавшие листья и бросал в лицо редкие капли дождя.
Учай, обхватив себя руками за плечи, съежился перед тлеющим костром и мрачно поглядел туда, где в темноте раскинулось спящее селение ингри. А, нет, не спящее. Вот огонек у ворот, и там, внизу у мостков, где лодки… «Сторожат. Боятся меня. Или не меня? Неужели все-таки поверили в арьяльцев? Но и впрямь, кому, как не им, совершить такое убийство?» Он вспомнил радостное лицо Джериша, в один миг прикончившего троих взрослых мужчин, и его невольно передернуло от этого воспоминания. Может, все-таки получится обойтись без лишних смертей?
Молодой глава нового рода покосился в сторону, где под отдельным навесом спал Джериш. Вражина устроился вольготно — только длинные ноги в сапогах, снятых с мертвеца, торчат наружу. Учай скрипнул зубами и отвернулся. День за днем он сам же одергивал парней, чтобы не смотрели на арьяльца волками, сам вокруг него вился, выказывая верность, поддакивал, вел долгие задушевные беседы — и с каждым днем все сильнее его ненавидел. «Как бы только Джериш этого не заметил! Хотя он и не глядит на нас. Что ему до ненависти ползающих под ногами букашек?»
Учай встал, подошел к спящему под навесом Вечке и тряхнул его за плечо:
— Вставай!
— Что? — Мальчонка непонимающе обвел глазами острожек. — Что-то случилось?
— Домой пойдешь.
— Я же с тобой! Я клялся, я кровь с тобой мешал…
— Тихо, не шуми. А то еще, чего доброго, его разбудишь. Пойдешь и сделаешь вот что…
Он склонился к уху младшака и быстро что-то зашептал. Проснувшийся уже Вечка закивал, улыбаясь. Вскочил и тут же исчез за воротами.
Учай прошелся по острожку. Сейчас ему не сиделось на месте. Правильно ли он поступает, давая сородичам еще одну возможность сделать разумный выбор? Или, может быть…
Он поглядел в сторону спящего Джериша, привольно раскинувшегося под навесом. Один удар арьяльским кинжалом — и младший сын Толмая навсегда останется героем в роду Хирвы. Вот только сейчас ему это уже не нужно…