— Уходите! — прошептала Кирья побелевшими губами.
Видала она нечисть и пострашнее. Но сейчас она была слаба, а огненных змеек было много и становилось все больше. И все они лезли к ней! Вот целая стайка забралась к ней на юбку — Кирья резким движением скинула их, но другие устремились на плечи, полезли за пазуху. Девочку из холода бросило в жар.
— Пошли вон! — закричала она, вскакивая на ноги и стряхивая их с себя.
Призрачные огоньки окружили ее кольцом. Тяжело дыша, Кирья ждала дальнейшего, а они не шевелились, как будто чего-то ждали.
«Да они послушались меня!» — сообразила она наконец.
Присев на корточки, девочка протянула руку к одной из огненных змеек.
— Иди сюда, — позвала она, и огонек тут же скользнул ей на ладонь. Кирья не чувствовала его прикосновения, но отлично его видела. Маленький дух мертвой травы, дрожа, белел в ее руке, как лунный отблеск, если бы здесь светила луна. Страх Кирьи исчез, будто его и не было. Она рассмеялась. — Да вы приласкаться хотели! Бегите все сюда!
Бледные огоньки будто того и ждали. Они вмиг облепили Кирью, как стая светлячков. Девочка чувствовала, как они бегают по ней вверх-вниз, словно мыши. Она со смехом смахнула несколько травяных духов, запутавшихся у нее в волосах. Один из них, вытянувшись в светящуюся змейку, обернулся вокруг ее запястья.
Кирье внезапно стало горячо в груди. В отчем доме у нее был ужик — хранитель очага. Каждое утро она поила его молоком. Как-то он там сейчас? Кормит ли его Учай?
— Ты понимаешь меня? — прошептала она, обращаясь к огненной змейке. — Ступай к деду Вергизу. Вы все, поспешите к нему! Скажите Вергизу — его внук попал в беду! Пусть приходит к Локше и требует его назад. Пусть сражается за него!
Утром добродеи отперли сенник и нашли Кирью крепко спящей в соломе. Вся ее рубаха была в бурых пятнах. Локша, увидев кровь, сперва обеспокоилась, но потом поняла, в чем дело, и улыбнулась:
— Э, да ты девушкой стала.
— Что? — изумилась Кирья.
— Лоно шлет знак, что готово носить дитя. Можно сватать тебя!
— Меня сватать? А я думала, что нутро себе надорвала, когда хотела крышу разобрать…
— Как, ты не знала? — в свою очередь удивилась Локша, не обратив внимания на оговорку про крышу. — Ах да, ты же без матери росла, с мужиками одними…
Локша быстро объяснила ей, в чем дело. Кирья наконец поняла, что случилось с ней ночью, и совершенно успокоилась. И даже загордилась. Так вот оно что! Она теперь не дитя, а взрослая девица! Теперь ей можно расшитую жемчугом ленту с медными уточками-подвесками на голове повязывать. Можно достать из заветного короба и по праву надеть материнский, дивной красоты женский ремень с оберегами. Уже не бегать ей в неподпоясанной рубашечке и старых Учайкиных портах, не купаться голышом в реке с прочими детьми и Мазайкой…
— Выходя замуж, ведуньи порой теряют свой дар и становятся обычными женщинами, — рассказывала Локша, задумчиво глядя на Кирью. — Но мнится мне, это не про тебя. Ты еще до рождения была предназначена для иного и теперь станешь только сильнее, много сильнее! Но впредь в такие дни будь особенно осторожна! Уронишь кровь на землю, а нежить тут же и примет ее как подношение. Если злые духи начнут тебе являться — сразу меня зови…
Кирья тут же вспомнила про огненных змеек, что вылезли из травы и стали ей послушны. И куда их послала, тоже вспомнила.
А вспомнив, решила Локше ничего не говорить.
Глава 9. Схватка у керемети
Вергиз пришел к исходу другого дня. Высокая Локша вдруг, ни с того ни с сего, вздрогнула, будто ее стегнули по спине, и стала озираться по сторонам, прислушиваясь.
— Прознал, стало быть, старый упырь, — прошипела она. — Идемте!
Локша громко окликнула нескольких молодых добродей, которые развешивали на балках в овине пучки собранных на вечерней росе трав.
— К нам явился незваный гость. Если начнет что-то недоброе делать, вставайте вкруг меня и давайте подмогу.
Воспитанницы жрицы Видяны невольно переглянулись между собой. Прежде подобных гостей в керемети не водилось, и уж подавно таких предупреждений им Высокая Локша не делала. На всякий случай касаясь пальцами медных и костяных оберегов, они последовали за старшей добродеей, опасаясь спросить, что ее так встревожило.
Высокая Локша шла к берегу, не оглядываясь, уверенная, что молодые жрицы следуют за ней. Кирья увязалась следом, хоть ее и не звали. Более того, выходя из овина, Локша отстранила ее ладонью — не взглянув, будто дверь открыла. «Что же там стряслось-то?» — тихо и незаметно следуя за добродеями, гадала Кирья.