Больше всего на свете Валери не любила опаздывать. Особый пунктик на пунктуальность из хаоса предпочтений.
Первый урок химия - приговор слабым извилинам и расшатанным нервам. Учитель, читавший этот проклятый предмет, пребывал в плохом настроении 24 часа/7дней в неделю, как хваленый дезодорант из рекламы, но самое главное, он не терпел "послезвоночных".
Опоздать на предмет мистера Фишера означало подписать себе "абонемент ненависти" до конца семестра.
«Досадно опаздывать на хренову химию, когда я несколько раз переписывала домашнее задание, чтобы не было исправлений, и выучила тему так, чтобы суметь задать пару каверзных вопросов перед классом. Нужно держать марку. Ведь от меня этого ждут».
Хотя вчера вечером она не рассчитывала, что ей вообще придется делать уроки и идти в школу.
Семья О’Гайо владела крупной нефтяной компанией. Статусом этой семьи можно было заткнуть любую шишку, не то что какого-то учителя. Но мистеру Фишеру было плевать на статусы. По большому счету ему было плевать на всех, но гнобление богатых детишек доставляло ему особенное удовольствие. Учитель издевался над Валери намного больше, чем над остальными. Хотя, выбирая обучение в этой школе, она ожидала, что столкнется с трудностями.
Перемахнув через школьные ворота, что закрывались ровно в восемь, она рванула вперед, ловя на себе завистливые взгляды других опоздавших.
- Вы видели? Калуцци ее даже не окликнул!
- Конечно, это же Валери О’Гайо! Расступитесь чернь - королева пожаловала. Ей и выговора не будет. - фыркнула девушка, оценивая высоту ворот.
- Мне хотелось бы узнать ее поближе. Но у нее такой злой взгляд и заговорить страшно.
- И я хочу, интересно, как правильно давать взятки, чтобы получить хорошие оценки! Образовательная система погрязла в коррупции, почему бы это не узаконить, - громко рассуждал парень.
Несмотря на то, что опаздывает, Валери притормозила и вернулась к воротам.
Парень, неосторожно стоящий близко к ним, не успел отклониться, как его притянули к прутьям так сильно, что лицо частично продавилось внутрь.
Охранник опасливо отстранился назад, внутренне готовясь к тому, чтобы в любой момент придется вызвать дополнительную охрану.
Он ничего не мог с ней сделать. Руководство школы ясно дало понять, что О'Гайо можно пропускать в любое время суток в любом виде. Калуцци был бессилен против руководства. И давно хотел ее придушить.
- Я могу купить и тебя и всю твою семью, но в имении О'Гайо и так много хлама, - Валери с досадой отдернула руку, отпуская болтливого ученика.
«Перестаралась», - в запястье проникла режущая боль, окрашивая повязку в алый цвет.
Три гнусных года она мечтала попасть в это место, чтобы теперь презирать каждый его уголок. Валери надеялась, что новая школа станет вторым дыханием, где не будут преследовать призраки буржуазии, но на деле ей полностью перекрыли кислород. Школа, призванная уровнять классы, сделала разницу между слоями населения еще омерзительнее.
Она ускорила шаг, чтобы не слышать, как за ее спиной разгорается дискуссия.
- Круто мужик! Я могу купить у тебя этот пиджак? Черт, я бы хотел оказаться на твоем месте!
- Да ты просто извращенец! – расхохотался парень, разглаживая помятый воротник, и потирая след от ворот на щеке.
Для большинства учеников старшей школы Говенри, Валери была кем-то вроде идола. Уж слишком сильно она выделялась на фоне других учеников своим свободным поведением и образом мысли, добавить к этому броскую внешность, взрывной нрав и проблемы так и сыпались на ее голову. Парни устраивали соревнования, делая ставки, кому она достанется, девчонки ревновали, злились и распускали самые изощренные сплетни. Всего за полгода после перевода Валери прославилась агрессивным поведением. Ее мог спровоцировать даже косой взгляд в свою сторону. А когда О'Гайо начинала драку, слишком увлекалась, чтобы вовремя остановиться.
«Избалованная стерва с неограниченными возможностями», - плели острые языки.
Никто из них не догадывался, что прошлым вечером у Валери была третья попытка суицида. На него она пошла осознанно, чтобы перестать быть пешкой в сражении между семейными идеалами и будущим корпорации.
На наследников семьи О'Гайо возлагалась большая ответственность. Не каждый мог справиться с давлением. Так ее старший брат сделал все, чтобы смыть с себя отпечаток бремени, которое Валери пришлось нести в одиночестве. Начиная от изнуряющих занятий с разносортными репетиторами и заканчивая постановкой правильного акцента при разговоре, который передавался через поколения, но Валери обошел стороной.
Закрывшись в комнате, чтобы никто бы не помешал, Валери упала в кресло, и не задумываясь нанесла вертикальный порез по вене. Если бы она позволила себе снова размышлять над правильностью решения, все очарование мимолетной слабости тут же развелось. Но только первые капли, успели коснуться лезвия, как под окнами началось цветопредставление.
Настырный поклонник, которого часто принимали за ее парня, проник на территорию усадьбы и стал запускать фейерверки в виде розовых сердечек и пестрых бабочек. Потом он запел басистым голосом о неразделенной любви. Валери не могла понять, от чего ее так сильно выворачивает: от потери крови, или же от этого абсурдного представления с привкусом прелой ванили. Этому счастливчику удалось пролезть на балкон по уступам в стене. Как ни как, капитан сборной по регби. Если он надеялся, что такой поступок ее тронет, то глубоко заблуждался.
"Черт, даже покончить с жизнью спокойно не дадут", - сокрушалась наследница корпорации, наблюдая, как мускулистая рука показывается из-за перил. Уже переваливая ногу, он встретился взглядом с дамой своего сердца и живенько полез в обратную сторону. Во второй руке у Валери находился внушительный кухонный нож, предназначенный для разделки крупной рыбы. В свете красной луны, вовремя вышедшей из-за облаков, он смотрелся особенно зловеще. Отшвырнув нож в сторону, она заразительно расхохоталась, наблюдая, как парень дает деру через колючее ограждение, усыпанное ягодами шиповника.
«Неразделенная любовь и кровь! Прекрасное сочетание для лунной ночи».
После этого она решила больше не делать самостоятельных попыток уйти из жизни. Они все равно проваливались. Появилось предчувствие, что скоро она уйдет из нее совсем другим способом.
«Почему бы тогда еще не пожить и не насладиться вот такими моментами».
Валери поднялась к кабинету химии, чувствуя легкое головокружение. Натянув рукав куртки до середины ладони, и скрывая повязку, она постучала в двери.