— Винни, алкоголь… Вино, мартини, виски… У вас такое есть?
— Ааа… эээ… да, Чарли. — Он собрался с мыслями и прочистил горло. Как бы поступил в этой ситуации рыжий любитель логики и стратегии? Он бы прочитал лекцию о родной планете! — Да, у нас на Марсе есть аналоги вашего алкоголя с тем же… в общем, с той же основной составляющей. До войны у нас были ягоды, из которых гнали легкие и крепкие напитки, Марс участвовал в межпланетных выставках. Особенно мы славились креплеными винами. Но с приходом Плутарка плантации погибли и производство умерло, а нам, солдатам, опасно туманить разум спиртным. Хотя и сейчас есть умельцы, которые способны гнать самогон чуть ли не из покрышек и бензина. Кстати, Сток на розовоцвете такие настойки делал — обалдеть! — Он попытался улыбнуться, заканчивая свою корявую речь.
Девушка рассмеялась, представив командира Борцов за свободу, колдующего над домашним алкоголем.
— А тут, на Земле? Не видела вас с чем-то кроме шипучки. — Чарли оперлась бедром на стол, ее тело приобрело еще более притягательные мужскому взгляду изгибы.
— Мы иногда с ребятами у себя отмечаем победы над Тухлым карасем, когда особенно хорошо получается разнести его башню. Тебя звать в компанию нетрезвых мужиков нам казалось как-то… неуважительно, — он снова улыбнулся, стараясь изгибом губ передать, что ее не считали помехой, наоборот, стремились проявить уважение к отважной землянке.
— Ясно! То есть я не обижу и не отравлю, если предложу и тебе «Мартини»? — Она вытянула второй бокал из шкафа. — Или, если поискать, может быть, найду еще что-то. Составь мне компанию? — девушка склонила голову к плечу и сверкнула на него зеленью глаз.
Винсенту определено следовало отказаться и поехать к друзьям! Сослаться на визит мамочки Модо, сухой закон на Марсе, религиозные запреты, байкерский кодекс чести… да на Карася Вонючего, только бы заставить себя увеличить расстояние между ними. Но вместо этого его зоркие, значительно более острые, чем у многих представителей его расы, глаза выхватили, как под платьем едва заметно просвечивают соски не стесненной бельем груди. Отличное зрение делало его лучшим гонщиком и метким стрелком, но за наблюдательность судьба сейчас потребовала расплаты.
— Нет, не обидишь и точно не отравишь, просто я за рулем предпочитаю сохранять ясную голову, — он все-таки предпринял попытку отказаться невероятным усилием воли.
— Мне кажется, с учетом того, как вы с ребятами едите сосиски с шипучкой и не толстеете, у вас метаболизм, который с бокалом «Мартини» справится за час максимум? А мне было бы приятно. — Ох, милая, куда ты ведешь нас? Альбинос молился Фобосу, чтобы знаки, которые он читал в поведении девушки, не были всего лишь культурными особенностями взаимодействия землян. Они с братьями слишком мало знали людей, чтобы, общаясь с Чарли сейчас, не чувствовать, будто мчится в безумной гонке по заминированному полю, и в любую секунду его может накрыть взрывом. Она не торопила, давая время на ответ. Он вздохнул и пинком отправил в бездну доводы разума.
— Минут за двадцать, через тридцать, скорее всего, алкотест не покажет даже следов. Если ты хочешь, то я буду рад.
Девушка махнула ему на знакомый каждой пружиной диван, подслушавший столько планов по спасению Чикаго. Сегодня ему, возможно, предстоит узнать что-то совершенно новое о человеческой девушке и белом хвостатом инопланетянине.
— Вот почему у вас такой аппетит. На Марсе еда калорийнее? — Чарли уселась в метре от него и протянула бокал. Когда покрытые шерстью пальцы сжали ножку, она осторожно стукнула о край его бокала своим. Стекло звякнуло. Марсианин непонимающе приподнял бровь и уставился в свой «Мартини», как-будто пытаясь что-то в нем рассмотреть, а потом поднял на подругу вопросительный взгляд. — Это традиция такая. Когда мы пьем вместе, мы вот так делаем. — Она рассмеялась и сделала глоток.
— Аааа… Культурные различия, — он улыбнулся, вспомнив, как они, только прилетев на Землю, исследовали этот мир и часто находили предметы и традиции, которых даже близко не было на красной планете. — Еда калорийнее, да. У нас сила притяжения меньше вашей, поэтому чтобы погасить движение, нам нужно больше усилий. То же и у животных, когда они еще были. Поэтому на Марсе все живое быстрее сжигает энергию. Мы выше прыгаем, но чтобы точно приземлиться, и приложить нужно больше сил. К этому, как и к земной атмосфере, быстро привыкаешь, но по этой причине все мыши и крысы достаточно подтянутые, если не спортивные. Кроме псов. Они пошли по пути технологического упрощения своей жизни и часто используют различные механизмы, чтобы побороть природные особенности нашей планеты.
— Я помню: когда мы были на Марсе, двигаться было очень непривычно.
— Ну да! Нам и самим понадобилось немного времени, чтоб перестроиться. Но задержись мы дольше, уверен: тебе бы понравилось! Я бы научил тебя как, пользуясь особенностями притяжения, делать прыжки с переворотами! — внезапно полыхнув на подругу горящим взглядом, выдал он, но тут же отвел взор: какой смысл ей привыкать к марсианской силе тяжести?
— Я бы… не отказалась вновь полететь на Марс и научиться, Винни, — Чарли посмотрела на альбиноса, и тот утонул в блестящей зелени ее глаз. Чтобы собраться с мыслями, мышь сделал глоток вермута. Слишком сладко, недостаточно крепко, но рядом с Чарли он готов был выпить и бензин. Девушка, переставив ступни в узких туфлях, явственно поморщилась.
— Ноги устали?
Она смутилась, как будто признаваться в слабости было чем-то неприличным:
— Ага. Не привыкла к ним.
— Как в этом вообще можно ходить? — Байкер скептически оглядел тонкие шпильки и узкий мысок, сделав большой глоток из бокала.
— Ну, у нас девушки такие носят постоянно. Просто в сапогах или кроссовках крутить гайки безопаснее. Тебе не нравится? У вас таких нет?
— У нас давно носят только военную форму. Я уже не помню, когда видел женщину не в берцах. В пустыне, в условиях внезапных атак, нужно как можно быстрее добраться до безопасного места, а бегать на таких каблуках — верный путь переломать ноги и быть убитым. — Винни вздохнул, вспоминая Марс своего детства: цветущие деревья, парки, и его родители, ведущие пятилетнего мальчишку есть сладости. Взгляд мыша потеплел. — Но до прихода Плутарка у нас носили нечто похожее. На планете было много городов, зоны для прогулок. Родители раз в неделю встречались с друзьями, мама наряжалась и полдня выбирала, что надеть. Ей завидовали все подружки: с белой шерстью сочетался любой цвет, а вот рыжим приходилось изворачиваться, чтоб не напоминать попугая. Я помню, как она жаловалась вечерами отцу, что у нее устали ноги, — он грустно улыбнулся внезапно всплывшим в памяти воспоминаниям и, вздрогнув, почувствовал, как его пальцы осторожно охватила гладкая ладошка и сжала. Подняв взгляд, он встретился с полным сочувствия зеленым взором.