Небольшое помещение освещал десяток свечей, пламя которых отражалось в зеркальных черных стенах. Нагината полулежала на кровати в весьма соблазнительной позе, а ее тело окутывало облако из тонкого кружева, которому было не под силу ничего скрыть. Огонек сглотнул и зарычал, с трудом сдерживаясь, чтобы не обложить Стокера матом снова: ну как можно уехать от той, о которой весь день мечтал и которая ждет его ласк?! Только настоящий друг способен от такого отказаться!..
Меж тем, Наги заметила форму и вооружение. Приподняла бровь, выражая удивление, и внезапно стала невероятно похожа на тещу, когда та хотела выказать свой скепсис относительно его, Огонька, задумки. Обычно за этим следовала какая-то ироничная и колкая фраза…
— Ролевые игры, родной? Ммм… я думала, у нас будет иной сценарий, но раз так… кем ты хочешь, чтоб я была? Твоей пленницей? А ты будешь меня пытать?.. Или мне быть освобожденной от плутаркийцев гражданской, которая с радостью отблагодарит тебя за избавление от вонючих уродов?.. А, точно! Так, я начинаю!.. — Огонек не успел остановить фантазерку, и Наги принялась стенать на весь дом:
— Ааааххх, спаси меня от эти бандитов, мой герой!.. — и она распахнула глаза в притворном ужасе.
Огонек зажмурился, чтобы взять себя в руки. Охренеть, какие у нее, оказывается, мысли при виде его в форме! Было и любопытно, что будет, подхвати он ее игру, и смеяться хотелось ужасно — уж больно плохой актрисой была Нагината. Хотя, что будет, если он включится в эти игрища, ясно: Стокера в кутузке спалят репортеры, и придется им с PR-командой разгребать последствия просочившейся в эфир сенсации. Нет уж, лучше он поиграет с Наги в спасение из плутаркийского плена позже…
— Эээ… Наги, милая… — он подошел к кровати, склонившись над женой.
— Эти мерзавцы хотели сделать со мной ужасные вещи! Но ты такой сильный и смелый, мой спаситель! — Нагината, войдя в образ, томно стонала, пытаясь изобразить страх и облегчение от его появления, а потом ухватилась за шею Огонька и едва не опрокинула на себя.
— Наги! Наги, стой!
— Мы еще в опасности? Нужно убегать и спасаться? Я готова… скакать верхом на твоем коне! — Она поиграла бровями, показывая, какую скачку имеет ввиду. Было видно с трудом сдерживаемый девушкой смех, но, разыгравшись, она уже не могла остановиться самостоятельно.
— Нагииии! Боюсь, я вынужден поскакать на работу, чтобы… спасти кое-кого другого, — Огонек виновато посмотрел на жену и, не удержавшись, прижал уши. На секунду она замерла, переваривая информацию, потом лицо ее вытянулось, но в следующую секунду глаза уже грозно сощурились, а челюсть сжалась, совсем как у отца, когда тот злился. Обычно сразу после такого тесть бил в морду, не думая о силе удара…
В лучших традициях Троттла, в грудь Огоньку прилетел вполне себе ощутимый пинок, заставивший его отстраниться. Девушка, откатившись на противоположный край кровати, натянула одеяло почти до ушей и надулась, показывая, что обижена.
— Ну Наги! Ну я же не специально… вызвали!
— Тебя третий раз за неделю вызвали! Третий! — на него уставился такой же взгляд, которым Карабина всегда пугала на переговорах Плутаркийцев. А может, к черту Стокера? Пусть сам выпутывается?..
— Родная моя, ну что я могу сделать? Я и сам не рад, но благо родины!.. Ну Наги… ну не дуйся! — он сграбастал ее в медвежьи объятия и попытался поцеловать, но она не ответила и сомкнула губы. — Ну я постараюсь скорее вернуться.
— Когда свечи прогорят, а я буду спать!
— Я обещаю, что привезу новые! И разбужу тебя поцелуями!
— Езжай уже! Я спать хочу!
Огонек вздохнул и поцеловал ее в щеку:
— Мне правда очень надо, родная. Но давай так: я на завтра возьму выходной и мы целый день проведем вместе?
— Не возьмешь: у тебя снова дела найдутся! А я завтра рисовать планировала. Весь день! Вот!
— Тебе не идет злиться, — он снова поцеловал ее в щеку, встал с кровати и направился к двери. — Вот увидишь: возьму! И проведу с тобой весь день. Обещаю!
Ему вслед полетел розовый вибратор, который Наги проворно выхватила из тумбочки. От удара тот включился и резво пополз под кровать, озорно подмигивая лампочками. Огонек поспешил отступить, пока в него не полетело остальное содержимое их особого ящика: она ж, чего доброго, увесистый анальный плаг в него кинет! Будет неудобно объяснять на работе, как он получил под глаз фингал…
Поспешно захлопнув за собой дверь, Огонек вприпрыжку вылетел из подъезда, нервно стуча хвостом по стенам. Выходной он не возьмет! Да Стокер ему за сегодняшнее спасение три выходных должен! Правда, пока Стока нет, заменяет его Карабина, а у нее выпросить отгул не так просто. Тем более, не упоминая обстоятельств, почему он не спал ночью…
Обдумывая, как будет ублажать жену, когда придет время вымаливать прощение, Огонек засунул в ухо гарнитуру телефона, надел шлем, дал по газам и вырулил со стоянки. Попетляв по небольшим улочкам, вырулил на шоссе и прибавил ходу, наслаждаясь пустой в это время дорогой. Гладкое покрытие ложилось под колеса, ветер все сильнее обдувал тело, руки привычно сжимали руль. Он переключился на последнюю передачу и сосредоточился, желая выбросить из головы все посторонние мысли. Подумает об этом позже. Сейчас нужно добраться до пункта назначения.
Внезапно коммуникатор в кармане завибрировал, оповещая о входящем звонке.
— «Ответить!» — рявкнул Огонек, и услышал в ухе сигнал, оповещающий о соединении с неизвестным абонентом. — Да?!
— Какого хера моя дочь звонит посреди ночи матери и говорит, что ты свалил по каким-то государственным делам?! И.О. главы нашего государства поручила мне связаться с тобой и поинтересоваться, куда тебя понесло, пока она убеждает нашу девочку в том, что ты не завел любовницу!
О, твою же мать! Троттл!.. Он как-то не подумал, что жена позвонит Карабине и нажалуется! И как выкручиваться? Родители Наги точно знают, что никто его не вызывал. Хотя… Стоп! Это Карабине говорить нельзя, а Троттл может помочь, он же законы усиленно изучает!..
— Карабина нас не слышит?
— Ээээ… Нет. А что?
— Стокера замели в кутузку. Я еду вытаскивать их с Тэсс.
Последовала пауза, а потом голос в его ухе витиевато выругался.
— Что ты курил?!
— Ничего я не курил. Стокеру приперло жениться на Тэсс сегодня. Он, плюнув на то, что пил алкоголь, сел на байк и повез ее на ближайший работающий пункт.
— Ты и правда не курил. Тут явно вещества потяжелее…
— Да я серьезно, Троттл! В том и пиздец! Короче, они расписались и решили прямо на стоянке слиться в страстном поцелуе… ну и… эээ… в общем, как сказала Тэсс «зашли чуть дальше того, что позволено нормами морали»…
Невидимый собеседник глухо застонал. Огонек его полностью поддерживал: собственная реакция была похожей.
— Их заметила полиция и попробовала арестовать. И тогда Сток вспомнил молодость, лихие гонки и то, каким крутым байкером считался.
— Твою… мать… Адрес говори. Тоже выезжаю.
— Во-во… пиши, — Огонек продиктовал его по памяти. — Короче, дальше ты понял, да? Сток гонялся с полицией минут двадцать и почти ушел, но его все-таки перехватили. Три мотобригады еле замкнули клещи! А молодец, старикан! — не сдержал восхищения Огонек. — Прикинь, как охренели стражи порядка, когда защелкнули на нем наручники и сняли шлем?