— Как скажете… сэр! — хмуро выдохнул его собеседник.
— Не злись, мой мальчик, — старик потрепал надувшегося Огонька по плечу. — Он хороший парень. На тебя похож… Рапортуй давай, времени у меня немного. Что там на пятом форпосте? Как в командировку съездил?..
Огонек начал доклад. Серые пальцы нервно теребили пачку сигарет, он сглатывал сухим ртом: курить хотелось отчаянно. И с каждой секундой, на которую продлевался раздражающий дискомфорт, все сильнее полковник Римфайер каким-то особым чутьем понимал: рядом с его старшим другом оказался не тот, кто должен быть так близко.
Рядом со Стокером под видом заботы и желания защитить притаился опасный хищник.
Спустя 11,5 лет после победы над Плутарком.
Музыка и свет слились воедино.
Также, как два тела, двигающиеся в едином ритме.
Они танцевали в толпе, но не принадлежали ей: взрослый, красивый мужчина, который то уверенно вел свою юную партнершу под зажигательные, энергичные мелодии, то качал ее в плавных волнах медленного ритма, и изящная молодая девушка, благодаря движениям которой их танец становился почти эротическим. Не стесняясь, она всем телом льнула к нему, повинуясь сигналам от сильных, горячих ладоней, обводила кончиками пальцев очертания плеч, скользила по груди, соблазняя и доводя до исступленного желания. Она была прекрасна в своей раскрепощенности и раскрывшейся ему женственности, заставляла пылать, хотеть ее тела и ее души.
Она становилась коварной и изобретательной в том, как свести с ума своего мужчину.
Сегодня они отмечали тридцать седьмой день рождения Огонька, и он мог поклясться — это самый горячий праздник, что у него был! Никакие веселые гулянки, пьянки и проведенные сразу с несколькими подругами ночи не могли сравниться с тем, как он горел сейчас.
Она ошарашила его, когда сбежала к нему с крыльца университета в забавном изумрудном комбезе с множеством молний, невероятно красиво оттеняющем цвет ее шерсти. А потом как бы невзначай повернулась спиной, и впервые за вечер в паху мужчины полыхнуло пламя: почти от колен вверх треугольником шли две молнии, встречавшиеся прямо под рыжим, соблазнительно покачивающимся хвостом.
— Оууу… детка… — это все, на что оказался способен в тот момент Огонек, когда мозг отключился, и он поймал в ладонь два длинных тканевых подвеса, закрепленных на замках, и потянул к себе девушку. Она, озорно посмотрев на него через плечо, подарила ему горячий, полный обещаний поцелуй. — Очень… практично…
— Я знала, что ты оценишь, — подмигнула ему Наги, и устроилась сзади на байке.
Второй раз она поразила его, когда поздравляла с днем рождения. Прямо на диване вип-зоны ночного клуба, целуя в губы и желая исполнения всех эротических фантазий, она что-то быстро передала ему, а потом подмигнула и, двигаясь в такт музыке, направилась к танцполу. Раскрыв ладонь, мужчина сглотнул и с трудом подавил желание догнать и тут же завалить искусительницу на ближайший столик: в его руке лежал крохотный пульт от миниатюрного клитерального вибратора, который он подарил ей недавно в качестве проверки, как она среагирует на использование подобных вещей в их отношениях, становящихся все более горячими. Ему не было скучно: за тот год с небольшим, что они делили постель, он не успевал надышаться ею, просто захотелось показать, что могут быть и иные грани удовольствия. Но чтобы вот так, откровенно с ним играть, не смущаясь, использовать эту штучку, как, собственно, задумывалось ее создателями?.. Огонек зарычал, благо, музыка заглушила звук отчаянного возбуждения. Да она его провоцировала!
Что ж…
Он нажал пару кнопок, не отрывая от нее взгляда. Наги вздрогнула, закусила губу и поймала его взор. А потом соблазнительно улыбнулась и как-то особенно эротично выгнулась. Незаметно спрятав пульт в карман джинсов, он двинулся за ней на танцпол.
Вечер обещал быть горячим!
И вот теперь она извивалась в его объятиях, подхваченная музыкой, расслабленная алкоголем, уже почти постанывающая от несильной, но постоянной дразнящей стимуляции. Он втягивал в себя воздух, забирая полной грудью явственно улавливаемый аромат ее желания, наблюдая, как расширяются зрачки, когда он касался ее тела, притягивал к себе, вжимался в нее напрягшимся до боли членом. Он знал, что острые соски под мягкой тканью комбинезона затвердели, и безумно хотелось расстегнуть клапан на штанах сзади, чтобы тут же поймать в ладонь упругую попку.
Она прильнула невероятно близко и потянула к себе его голову, а когда серое ухо оказалось на уровне ее рта, быстро облизала мочку, послав россыпь мурашек по всему телу. Он не сдержался и, не стесняясь толпы, схватил ее за задницу поверх штанов.
— Увези меня отсюда. Я не могу больше! — хриплый шепот ударил прямо в пах.
Он молча увел ее к столику, махнув официанту, чтоб рассчитал их. И все то время, что ждал счет, жадно целовал покорные губы. Говорить он боялся: пророни хоть слово, и все, что мог бы сказать — в самых грубых и пошлых выражениях описать, что сделает с ней, как только они переступят порог его квартиры.
Всю дорогу, пока они шли до стоянки, он ласкал ее бедро, обнимая и прижимая теплым боком к своему. Они практически запрыгнули в седло. Прежде, чем надеть шлем, Наги нагнулась вперед, скользнула ладошкой меж его разведенных бедер, огладила пульсирующий ствол через брюки и, щекоча шею дыханием, прошептала:
— Поехали на нашу полянку у озера?
Она хочет экстрима? Видит Фобос, она его получит!
Он еще немного увеличил скорость крошечного вибратора и вырвал у нее громкий, протяжный стон. Обвив тонкую талию хвостом и прижав к себе тесно-тесно, Огонек нервно дернул ногой первую передачу и дал газ. Мысли путались, ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы преодолеть короткий путь в десять минут и не опрокинуться ни в одном из поворотов.
Их озерцо блестело в свете луны, тишину разрывал лишь вой двигателя мощного байка, полутьма обнимала все вокруг. Огонек припарковал «Дрэгстер», скинул подножку и с силой качнул мотоцикл, проверяя, надежно ли тот стоит. Для того, что он задумал, падение железного коня было бы катастрофой. Наги хотела спешиться, но он лишь хрипло рыкнул ей «Сиди!» и слез сам. А потом, стянув с обоих шлемы, бросил их куда-то к переднему колесу.
Мышь сдвинул девушку вперед, а сам перекинул ногу через седло и оказался сзади. Его роста было достаточно, чтобы устойчиво стоять на земле, а вот Наги, поняв намек, нашарила ногами подножки и, прижавшись грудью к бензобаку, подалась чуть назад. Попка уперлась в каменно-твердую выпуклость, стиснутую узкими джинсами. На ее плечи легли горячие, чуть подрагивающие от возбуждения ладони, прокатились вниз до кистей и положили их на ручки руля.
— Держи крепко, — хриплый стон. Влажный язык принялся ласкать шею, мужские руки нашарили молнию комбеза спереди и потянули вниз язычок, распахнув его до талии. Пальцы забрались внутрь и сразу нашли напряженные соски, едва скрытые тонким кружевом. Нагината вскрикнула, от ласкавших грудь пальцев вниз живота потек ток, внутри все непроизвольно сжалось, вибрация на клиторе стала просто невыносимой. Они качнулись навстречу друг другу, стремясь унять практически болезненное возбуждение.
— Охххх! Хочу тебя! В себе! Прямо сейчас! — Обернувшись назад и выгнувшись, она простонала ему в губы — Трахни меня!
Кровь застучала в висках мужчины и хлынула вниз, он едва не кончил, даже не притронувшись к себе. Рыча, еще раз прокатил ее соски между пальцами и, стащив верх комбеза ей на плечи, уложил горящей от ласк кожей на прохладный металл бензобака. Найдя под нетерпеливо стучащим по его бедру хвостом замочки, потянул вниз молнии, обнажая круглую попку с полосочкой насквозь мокрых трусиков между ягодиц. Погладив ее через белье, он сорвал новый протяжный стон, и к его пальцам толкнулась влажная, пульсирующая плоть. Чертова тряпка мешала добраться до нее! Не задумываясь, что делает, и руководствуясь лишь одним желанием — быстрее коснуться сводящего с ума тела, он выхватил шейный нож и безжалостно перерезал тонкие лямочки на ее бедрах. Через мгновение уничтоженная страстью кружевная штучка улетела куда-то в темноту.