— Оххх! — Наги закусила губу: острое как бритва лезвие скользнуло по коже, напугав, и в то же время заставив сильнее гореть внутри от желания скорее почувствовать, как этот неистовый мужчина овладевает ею. Ожидание стало невыносимым. — Сейчас, любимый! Пожалуйста!
Огонек рванул пряжку ремня, шипя от нетерпения, потом дернул болты на джинсах, чуть не выдрав половину с мясом и, наконец освободив пульсирующий член из тесного плена, уперся горячей головкой в скользкую от смазки плоть. Вскрикнув и прогнувшись в спине, Наги привстала на подножках и резко подалась назад. Их крик слился в один.
— О, боги! Детка! — кусая губы и хватая ее за бедра, прошептал мужчина. — Ты же мне сейчас все тормоза сорвешь!
— Да… — она качнула бедрами, позволяя ему почти выскользнуть и снова толкнулась к нему. — Я и хочу, чтоб сорвало. Хочу, чтоб ты не сдерживался.
Звериная похоть поднялась откуда-то из глубин и заволокла сознание, оставив им лишь инстинкты. Он поднялся в полный рост; байк, потерявший давление немаленького веса, подкинуло вместе с легкой девушкой, и в это мгновение мужчина качнулся в ней, с силой потянув на себя за бедра и грубо входя до предела. Член обняли упругие, тесные стенки, дрожь пронзила тело, от возбуждения засвербило даже у основания антенн. Он мощно задвигался, с каждым разом проникая по основание, вырывая из горла девушки громкие вскрики каждым толчком. Он бы испугался за нее и остановился, если бы ее хриплые стоны не слились в одно непрерывное «Да-да-да-да-да!», вторящее каждому его движению. Всепоглощающая, выключающая мозг страсть овладела обоими.
Огонек рычал и наслаждался каждым шлепком, раздающимся в тот момент, когда его бедра с силой ударялись о ее ягодицы. Вот так он мечтал брать ее, кричащую и извивающуюся под ним, не сдерживая силы и инстинктов, улавливая чувствительным слухом звуки бурного, искреннего секса! Мечтал сжимать пальцами ее бедра, не заботясь, останутся ли на них синяки. Ему бы грустить о ее былой невинности и скромности, но именно такой Нагинатой, раскованной и доверяющей безоговорочно, он хотел обладать до конца жизни. Ее тело, откликающееся на его малейшую ласку, сводило с ума, и все чаще хотелось брать ее без долгих прелюдий и подготовок, так, как требовала его горячая, пылкая натура. И она наконец оказалась готова к той страсти, что вызывала, подхватила его зов и сама отдала их обоих во власть инстинкта, что толкал сейчас его бедра. Инстинкта, что нес саму жизнь.
Он почувствовал, как она задышала чаще, как задрожала, а потом протяжно закричала, забившись в его руках. Вцепившись что есть сил в ее бедра, он продолжил резко врываться в сотрясаемое мощным оргазмом, сжимающее его почти до боли тело и, кончил глубоко внутри, войдя до предела и не позволяя отстраниться. Ее плоть запульсировала на его члене горячей волной, и перед плотно зажмуренными глазами заплясали звезды. Кровь застучала в висках, заглушив все звуки, кроме жалобных стонов, что все еще издавала его женщина, упавшая на байк после невероятного, забравшего все силы оргазма. Хрипло дыша и все еще не покидая ее лона, он заскользил пересохшими губами по шее и плечам, по позвонкам, руки нежно погладили попку и ноги, извиняясь за проявленную грубость.
Нагината, дрожа, развернула к нему голову и, чуть толкнувшись в ней, Огонек поймал искусанные губы. Язык властно ворвался в ее рот, ведя в уверенный, горячий поцелуй.
«Моя женщина! Только моя! Навсегда!» — стучало в висках.
Наконец они со стоном оторвались друг от друга.
— С днем рождения! — падая лбом на руль, улыбнулась Наги.
— Ммм… это было просто невероятно, детка! — Он зарылся носом в шерсть на шее, почти у самых волос, и вдохнул пьянящий и такой родной аромат ее тела. Пару минут они просто наслаждались близостью и пытались выровнять дыхание.
— Мне домой теперь без трусов идти! — в голосе Нагинаты слышался задор и вызов.
— Могу предложить свои! — Она фыркнула на такую щедрость. — Твои погибли смертью храбрых! — Он рассмеялся. — Прости, не смог удержаться, ты была слишком горяча. Давай завтра я тебя отвезу в магазин и купим новые? Я помогу выбрать. — Последнюю фразу он многозначительно прошептал ей, покусывая ушко и успокаивающе лаская тело через бархатистую ткань.
— Ты хочешь пойти покупать со мной трусы? — она рассмеялась.
— Ммм… вообще-то, просто мечтаю. И не только трусы. Хочу сначала выбрать все, что мне приглянется, а потом усесться в таком удобном кресле с чашкой кофе, которую всегда предлагают в приличном магазине, ты будешь все это мерить, показывать, и вместе будем решать, что нам нравится.
— А я смогу вообще носить то, что ты выберешь? — она улыбнулась.
— Уверен, что не все, но могу я себя баловать видом любимой женщины в соблазнительных штучках?
— Фетишист!
— Даже не отрицаю! — По ее шее снова прошелся язык, дразня. — И еще я люблю духи. Их тоже будем выбирать вместе. Я сначала попробую то, что мне нравится, на твоей коже. А потом буду придирчиво слушать, как раскрывается на тебе аромат, — он сжал зубами ее загривок, вызвав стон.
— Я тебя верну с неба на землю: а что я маме буду говорить, когда в стирке будут появляться образчики твоего бельевого вкуса? И папе. Он у нас часто вещи развешивает сушиться. — Она хихикнула, представив, что случится с отцом, когда он выудит из стиралки что-нибудь, очевидно созданное совсем не для соблюдения личной гигиены.
— Мммм… а давай ты вместе со всеми своими трусами просто переедешь ко мне жить? Я готов сам развешивать наши вещи после стирки. — Он затаил дыхание. Она вздрогнула.
— Ты предлагаешь мне жить вместе?
— Угу.
— Папа утопит нас в яде на тему сожительства вне брака. И твой дядя будет с ним солидарен.
— Ну так выходи за меня. Не будем давать родственникам повода сердиться. — Он прижался лбом к ее затылку.
— Тебя так впечатлило то, что сейчас было? — Она двинула бедрами, прижимаясь голой попкой к низу его живота. — Ты весьма романтично делаешь предложение, знаешь?
— Как умею, родная. Я грубый солдафон, что с меня взять? — Мужчина смущенно улыбнулся. — На самом деле, я очень давно об этом думаю. И о том, что хочу просыпаться рядом с тобой каждый день, и о том, что хочу уже не только в мыслях звать женой.
Он порылся в кармане и нащупал небольшой мешочек, который по какому-то наитию захватил с собой сегодня. Покопался там, подцепляя и правильно складывая три кольца в одно, а потом потянулся вперед и поймал ими пальчик своей… невесты?
Три кольца — белое, красное и желтое, — такие же, как на подаренном кулоне, тихо звякнули, прокатились вдоль безымянного и идеально там устроились, как будто всю жизнь девушка их носила. Он сплел их пальцы и почувствовал, как она сжала их, принимая этот дар любви.
— Ну что, как только подберем тебе новые трусы, пойдем к твоим? Я встану на колени по всей форме, выпрашивая твою руку у родителей, и не уйду, пока Троттл не согласится. Идет?
Она помолчала, улыбаясь внезапно вспыхнувшим в памяти воспоминаниям:
— Помнится, ты сказал в день моего совершеннолетия: «Придет время, спрошу, как полагается». Да уж, у тебя странные представления о том, как полагается. — Она рассмеялась. — Но — идет!
— Я люблю тебя. — Нежный поцелуй в шею.
— Я люблю тебя. — Повернув голову, она поймала его губы.
====== Огонек. Укротительница демонов. Тот самый миг. ======
Спустя 11,5 лет после победы над Плутарком.
Настроение было просто шикарное!
Огонек, насвистывая, скинул с плеча спортивную сумку и открыл шкафчик в раздевалке спортзала. Было раннее утро, и даже то, что сегодня понедельник, не расстраивало. Работу он свою любил, хотя ранние подъемы ненавидел. Но в этот раз начало недели оказалось невозможно приятным: после загула в ночь с пятницы на субботу, закончившегося неожиданным для него самого предложением руки и сердца, все выходные они с Наги провели у него, занимаясь любовью столько раз, что он сбился со счета. Официальное сватовство решили отложить на пару недель: хотелось найти какую-нибудь редкую рассаду для садика его будущей тещи в качестве подарка в такой особенный день. Не то, чтоб Огонек боялся отказа, если не поднесет «взятку» потенциальному союзнику, но подстраховаться в таком важном деле было не лишним!.. Наги долго убеждала Огонька, что в этом нет необходимости, и вообще, почему он так любит дарить ее матери семена?.. В конце-концов девушка вытянула-таки историю о том, что, глядя на цветник Карабины, мышь вспоминает увлечение собственной матери. Тогда невеста устроилась у него на коленях, обняла за шею, и они вместе выбрали несколько подходящих растений в интернет-магазинах…