– Поздно предупреждать, Лей.
– Я пришел сообщить вам, что это еще можете сделать вы.
– Я не сделаю этого. Я не сдам его Стагу, пока не разберусь с ним…
– С ним все ясно, полковник.
– С ним не ясно ничего, Лей… Он точно такой, какой должен быть, но только – с точностью
наоборот…
– Я не понимаю, полковник…
– Его мысли не стоят спокойно на границе света и тьмы, а скачут через рубежи крайностей со
сногсшибательной скоростью… с такой скоростью, что пересечение границ не определимо для нас
и не поддается нашему пониманию… с такой скоростью, что при расчете никаких пересечений
границ просто нет…
– Тогда получается, что это офицер способен сломать границы пространства и времени… И он,
рано или поздно, сделает это…
Я собирался возразить, что этот офицер остановит себя, но опустил голову, не в силах
ответить… Лей преградил Айнеру путь, но понятно, что Айнер пройдет, и не думая остановиться…
Он еще спокойно отстранил Лея, но уже начал проявлять первые признаки раздражения… Я позвал
Шлака, зная, что с ним придет и Радеев… Сейчас эти черти нужны мне – оба… как бы я ни
отодвигал их обычно – сейчас они мне нужны…
– Неужели что-то пошло не так?.. Нет, я вижу, что не так пошло не что-то, а кто-то…
Радеев рассмеялся моему стремительному созданию прямо в лицо, хватая офицера за плечи и
настойчиво удерживая его уже у выхода… Айнер не стал ждать, срывая его руки с плеч…
– А вы здесь что делаете? Вам вход воспрещен.
– Неужто и вы хотите видеть мои документы?.. Обычно их проверкой занимаюсь я…
– Вот и занимайтесь – с этим офицером S3. Он здесь распоряжается. А мне пора идти, не
задерживайте меня.
– Но я так привык всех задерживать… А вы должны знать, что от привычек отказаться не так
просто… не так сразу…
– Это только в случае нехватки воли, недостаток которой в крайнем случае вам система
компенсирует – волей чужой. Хоть – моей. Поделюсь с вами, как с нуждающимся, – мне не жалко, я
не жадный. Так что отойдите и пропустите меня наконец.
Радеев покривился, стараясь сделать это незаметно, но его кривая усмешка не замедлила
отразиться на лице Айнера…
– Айнер, ваша щедрость настойчива – она напоминает о некой опасности с вашей стороны…
28
– Чужая щедрость всегда для кого-то опасна – для скряг, утаивающих свою щедрость от других
и оставляющих – только для себя. Так что вам всем я советую опасаться моей щедрости.
– Не собираетесь же вы зайти дальше, чем мы?..
– Я уже – зашел.
– Я надеюсь, что вы еще просто не знаете, как опасно разрушать наши, пусть не далеко идущие,
но тщательно построенные, планы такими резкими нападками правды… Для вас опасно – ведь
ваша правда не защищена так, как наша…
– Ложь не надежная защита – лишь дымовая завеса.
– Если вы не научитесь защищаться, как мы, защищать вас придется нам – и не дымовой
завесой, а крепкими стенами…
– У вас выходит, что не я нуждаюсь в вашей защите, а вы – в моей.
– Это как же у вас так вышло?
– Так, что от меня собираетесь защищаться вы, а не я – от вас. Так, что угрозой перед вами стою
я, а не вы – передо мной. А я сделан не обижать беззащитных передо мной, а – оберегать.
– От себя?..
– От себя и таких, как я.
– Так все дело в том, что таких, как вы, у нас больше нет… Нет и не будет…
– Значит, буду защищать вас только от себя одного – мне же легче будет. Да и вам – лучше с
одним таким дело иметь.
Айнер достаточно жестко отстранил офицера, но Радеев снова встал у него на пути…
– Я никак не пойму… Вы это серьезно или?..
– Непонятливый вы, полковник. Видно, вы задаете направление с расчетом, что с вашей задачей
кто-то не справится – еще до вас. Вы теряете управление, как только кто-то выходит на ваш
маршрут, не ползя у вас в хвосте.
Радеев старается разозлить Айнера всеми силами, но злиться начинают они оба… Два боевых
офицера вошли в противоречие, не решаемое для них словами, и я послал Шлака за Хэвартом…
Нет, Хэварт должен сдержать не этих офицеров S9 – ему я поручу Лея, слишком внимательно
наблюдающего происходящее, но еще не вмешивающегося…
Полковник DIS быстро обернулся, всем видом вызывая меня оказать воздействие на Айнера, но
Айнер бросил мне в лицо взгляд, отменяющий все действия. Я нашел только один выход из
положения, и подтвердил Хэварту коротким кивком головы такую же короткую расправу над
обоими. Хэварт выхватил шприцы из разверстой пасти Шлака и всадил в плечи обоим офицерам,
готовым схватиться, похоже, насмерть… И Лей подхватил их обоих…
Оставив офицеров S9 простертыми на полу, мы втроем сели на трехступенчатой лестнице
загрузочной установки…
– Мы обязаны отчетом Стагу, полковник…
Я поднял руку, прерывая Лея…
– Нет, полковник, нам следует промолчать…
Я поднял вторую руку, пресекая и Хэварта… Но обдумать ситуацию мне не дал Шлак,
подковылявший ко мне со скрежетом и лязгом…
– Грабен, мой брат не только тебе заехал кулаком в мозги. У нас всех теперь будут проблемы. И
что нам делать?
– Я не знаю, Шлак…
– Ты нас всех впутал, ты – и выпутывай. Только не тяни эти спутанные нитки сильнее, а то
узелки крепче завяжутся.
– Я сам запутался в этих нитках, Шлак…
– Тогда не дергайся, а то затянешь петлю на своей шее – и нас всех передушишь.
– Не дергаться?.. Глупый “щенок”!
– Это все, на что у тебя достало сообразительности?
– Пока все.
– Ты деградируешь, Грабен.
– Разбуди Радеева.
29
– Ты их этой дрянью вырубил. Теперь они оба этого всего не вспомнят.
– Офицеры не вспомнят, а этот солдат… он и не запомнил… он и не понял, что здесь
произошло… А их отчетная память не оставит явного следа – в этих отчетах проследить возможно
только смутную тропинку, ведущую к этим событиям… тропинку, занесенную снегом
непонимания ситуации в полной мере всеми ними, не готовыми ко всему этому… У нас еще… Не
все потеряно, Шлак!.. Подними Радеева!.. Вколи ему дозу стимулятора!.. Скорее!..
Шлак неохотно поковылял к полковнику DIS, неуклюже сжимая в зубах выплюнутый из глотки
шприц и зовя на помощь все мои механические кошмары… Открывший мутные глаза, офицер
разметал чудовищных псов, отползая к стене с искаженным лицом и подключая излучатель, не с
первой попытки выхваченный из кобуры на ремне…
– Не надо стрелять в моих “псов”, Радеев. Или все ваши старания прахом пойдут.
Он перевел еще не осмысленный взгляд на меня…
– Мои старания?.. Нет, прахом пойдут все ваши старания, а мои…
– Я не знаю, что вы стараетесь сделать, Радеев, но, открыв огонь, вы покинете это место в
сопровождении “защитников”.
Он дернул головой, будто стряхивая дрему с одурманенного разума, в недоумении останавливая
взгляд на Айнере, просыпающемся без посторонней помощи, и едва собирая на нем рассеянное
препаратами внимание…
– Я его?.. Или он меня?..
– Это мы – вас обоих…
Радеев еще раз дернул головой, но, видимо, дурман не согнал… Я встряхнул Радеева, крепко
схватив за плечи…
– Сосредоточьтесь и слушайте, Радеев. Смотрите мне в глаза и слушайте мой голос.
Радеев вскинул на меня еще не успевший захолодать пониманием взгляд…
– Это наши территории, Радеев. На них действуют наши законы. Вам не позволено встревать в
нашу деятельность. Вам позволено видеть наше дело до определенного предела. И мы его
разграничили – прочертили рубеж, за который вам заходить запрещено. Соберитесь и слушайте