- Нет, ничего не вижу, - ответил я, щурясь в небольшой монитор.
- Сейчас приближу, - сказал Сергей.
Картинка стала увеличиваться, и на одном из склонов лога я стал различать очертания небольшого лагеря. Пять или шесть военных палаток, какие-то бочки и ящики.
- Это какой-то лагерь, - сказал я, – но видно очень плохо. Расстояние, наверное, пару километров.
- Сейчас получим картинку со спутника, - сказал Сергей, и изображение на мониторе погасло на несколько секунд.
Когда картинка появилась вновь, я уже четко видел весь лагерь с высоты нескольких метров.
Одна из обезьян что-то объясняла собравшимся вокруг животным, большую часть которых составляли собаки. Медведь разгружал небольшую повозку наполненную канистрами с какой-то жидкостью. Другая обезьяна сидела особняком с ободком на голове. Несколько мелких зверьков шныряли от палатки к палатке, занятые каким-то делом.
- Что скажешь? – спросил я у Сергея. – Теперь есть повод для паники?
- Офигеть, - медленно прошептал Сергей. – Я все записываю и сегодня же передам начальству для принятия дальнейших решений.
- Какие решения? – возразил я. – Сам же говорил, что мы должны убивать всех животных. Давай займемся своими прямыми обязанностями.
- Погоди. Подстрелить собаку, которая забрела к тебе на задний двор – это одно, а организованная террористическая группа – это совершенно другое. Ты как их убивать собрался? Своим инвалидным креслом задавишь? Я уже вижу три винтовки возле входа в палатку. Неизвестно все ли это звери или нет. Даже если никто кроме обезьян оружием пользоваться не сможет, у меня нет желания быть разорванным стаей собак.
- И что ты предлагаешь?
- Во-первых, установим круглосуточное спутниковое наблюдение. Во-вторых, сегодня же доложу начальству. В-третьих, я отправлю робота на патрулирование насосной станции и будем ждать приказа сверху. Это лучше, чем мы их спугнем, они исчезнут, поменяют свои планы и нанесет удар, когда мы их не ждем. Ох, чую, заварушка намечается. Я в таком со своей первой жизни не участвовал. Возвращаюсь. Отбой.
Картинка на мониторе погасла. Я посмотрел на свои ноги и подумал, что Сергей полностью прав, так как даже один разъяренный медведь, заставший нас врасплох, чуть не убил меня.
XI. Ожидание.
Вся следующая неделя прошла в ожидании приказа от руководства. Собака так и продолжала приходить к водозабору. Лагерь жил своей жизнью, но его обитатели не предпринимали никаких действий. Сергей вел постоянное наблюдение и обо всем мне рассказывал.
Я каждый день общался с Тоней. Много расспрашивал про деревню и её обитателей. Она оказалась ужасной сплетницей и рассказывала про каждого с удовольствием. Мне нравилось её общение, и я даже привык сопоставлять её внешность с поведением.
Повседневная жизнь без ободков была довольно затруднительной. Доставка продуктов, покупки, общение, вся информация была завязана на них, поэтому из той компенсации, которую мне перечислили, я сразу заказал себе новый. Даже заказать новый ободок без ободка было невозможно. Мне помог в этом Сергей. Жизнь с ободком на голове кардинально менялась. Ты смотришь на людей в толпе и можешь узнать все про каждого. Возраст, место работы, семейное положение, данные прошлой жизни - все это представлялось перед глазами, стоило только захотеть. Естественно, что многие скрывали эту информацию, ставя защиту, но в основной массе всё было доступно. Данные о прошлой жизни к тебе прикрепляли еще в интернате, конечно, если ты признавался кто ты. Как выяснилось, многие просто не хотели выдавать себя, или наоборот, шли на уловки и представлялись умершими знаменитостями, что доставляло уйму неприятностей для их родственников.
Одной из функций было то, что ты мог заменить реальный вид человека на его голограмму из прошлой жизни, для лучшего восприятия. Многие этим пользовались, что сильно облегчало общение.
Оказалось, что Тоня никогда не пользовалась ободком. Во время обучения в интернате эти уроки она пропустила по болезни, а желания изучать самой новые технологии не было. Продукты и одежду она заказывала через соседа. На его же счет получала и свою зарплату.
Когда я купил ей в подарок ободок, то долго не мог уговорить её принять его. Научить её пользоваться им оказалось еще труднее. По её словам, она к концу своей первой жизни только немного разобралась банкоматами.
Поток информации, поступающий в её голову вызвал бурю эмоций. Она дергалась и вскрикивала от каждого всплывающего сообщения. В итоге я включил ей детский режим и оставил для привыкания.
В один из вечеров, мы сидели у неё дома, и я оформил ей собственный счет для зарплаты. Буквально через пять минут в дверь забарабанил возмущенный сосед. Я решил не выдавать себя и остался в комнате, слушая причину его недовольства. Как только он увидел ободок на её голове, он сразу начал рассказывать какую она делает ошибку, что лезет в эту сеть, полную мошенников. Убеждал в том, что сама она ни с чем не справится и только потеряет все свои деньги. Когда он перешел на откровенное хамство и требования оставить все как было, я медленно выкатился в прихожую и сказал, что помогу ей во всем разобраться, и в первую очередь с её прошлыми тратами. Пообещал ему, что сопоставим все списания со счета и все стоимости покупок. Сосед явно не ожидал такого поворота событий и начал орать, что я не имею права лезть в его личный счет. На что я ему заявил как бывший юрист и нынешний работник органов, что могу не только это. Спесь с соседа сразу сошла, он стал оправдываться, что только заботился о её финансах и все, за что я его поблагодарил и выпроводил.