Во время этой продолжительной речи Сэймэй осматривался по сторонам. Как только Рока закончил, Сэймэй сказал:
— Вина. Теплого для господина Минамото, а мне охлажденного.
От такого властного тона Рока склонился еще ниже.
— Сию минуту, Ваше Сиятельство. Желаете ли еще других прохладительных напитков? Мы можем накормить и поставить в стойло Ваших благородных лошадей? Окажете ли Вы великую честь этому недостойному жилищу своим благородным присутствием ночью?
— Ваши лучшие номера, пожалуйста, — Сэймэй уверенно прошел мимо хозяина и направился по узкому коридору столь решительно, что развевающиеся рукава его каригину касались стен.
— Благородный господин! Не туда! — почти взвыл Рока.
Сэймэй замер на мгновение, затем повернулся с безупречно прямой спиной, буквально источая презрение. Он надменно посмотрел сверху вниз на Року и приподнял брови.
— Я вижу комнату вдоль по коридору, которая на мой взгляд устроена весьма удачно. Судя по расположению гостиницы, эта комната самая теплая во всем здании.
Хиромаса замаскировал веселье за кашлем. Ему не часто предоставлялась возможность узреть Сэймэя в наивысшем проявлении аристократизма, и даже если это было всего лишь притворством, то, нужно признать, весьма убедительным.
Несчастный хозяин заломил руки и снова поклонился.
— Ваше Сиятельство правы. Та комната очень теплая, но это не самое лучшее место для проживания, которое эта скромная гостиница может предложить. Прошу Вас, позвольте мне показать вам две смежных комнаты наверху, гораздо просторнее и намного лучше обставленные.
Сэймэй не двинулся с места.
— Я хочу спать в этой комнате.
Это вызвало еще больше отчаянных возражений у домовладельца, который упал на колени, умоляя Сэймэя изменить свое решение. Получив в ответ очередной отказ, Рока смирился, поднялся на ноги, понурившись и опустив плечи, и пробормотал, что уважаемый гость может занять эту комнату.
Не сказав ни одного слова благодарности, Сэймэй повернулся и прошел по коридору, открыл фусума в комнату и вошел.
Когда он скрылся из виду, хозяин тяжко вздохнул и покачал головой.
— Глупец, — страдальчески сказал он сам себе. — Какой глупец…
— Почему вы назвали его глупцом? — спросил Хиромаса.
Рока испуганно взвился, развернулся на месте, схватившись за сердце, и в ужасе уставился на Хиромасу.
— О, мой господин! Я… Я вас не видел! Умоляю, простите сего невежественного человека… — он снова принялся отбивать поклоны, но Хиромаса протянул руку и остановил его.
— Ничего страшного. Я займу одну из тех комнат, о которых вы упомянули, если это не причинит лишних хлопот.
— Да какие же хлопоты, Ваше Сиятельство! — Рока изумленно выкатил глаза. — Но я надеюсь, вы простите меня за те слова, что давеча у меня вырвались?
Хиромаса улыбнулся, надеясь, что улыбка вышла достаточно успокаивающей. Ему показалось, что он угадал, какую роль отвел ему Сэймэй, и должен был ее сыграть, поэтому сделал жест хозяину, чтобы тот проводил его в комнату. Когда Рока поспешно просеменил мимо него и начал подниматься по лестнице, Хиромаса спросил:
— Почему вы назвали господина Абэ глупцом?
Рока согнулся и почти захныкал:
— Ах, благородный господин, пожалуйста, не напоминайте мне о моей оплошности! Прошу вас!
— Чепуха, — перебил его Хиромаса, начиная испытывать удовольствие от своей роли. — Между нами говоря, господин Абэ иногда бывает… сложным человеком.
— Не мне, ничтожному, судить о поступках благородных господ, — толстяк вскарабкался по лестнице так поспешно, будто просто мечтал избавиться от общества Хиромасы.
Поразмыслив, Хиромаса пришел к выводу, что говорил с кем-то, кто был несоизмеримо ниже его по положению, слишком уж по-свойски, и решил испробовать на домовладельце другую манеру по принципу “добрый господин — злой господин”. Он проследовал за кланяющимся Рокой в комнату, которую тот называл “лучшей комнатой этой гостиницы”, с безразличным видом огляделся и внезапно рявкнул:
— Почему ты назвал моего уважаемого товарища дураком?!
Бедный домовладелец рухнул на колени и прижался носом к половицам, явно нуждавшимся в хорошей метле. Сморщив нос, Хиромаса подождал, пока иссякнет поток извинений и слез. К тому моменту, когда Хиромаса уже заскучал от шума и задумался, намного ли удачливее его в расследовании оказался Сэймэй, Рока, наконец, выпрямил спину и уставился на Хиромасу снизу вверх умоляющим взглядом на побледневшем широком лице.
— Ваше Сиятельство, в наших местах и на многие ри вперед и назад по Токайдо уже всем известно, что… в той комнате поселился демон.
Хиромаса с интересом насторожился.
— Демон, говоришь? И что это за демон?
Рока распростерся на полу.
— Я не знаю, господин. Он никогда не показывался ни мне, ни моей жене, но наш сын… — домовладелец прервался и вытер лоб, усеянный бисеринками пота, затем снова склонившись к самому полу, прошептал: — Нехорошо говорить о таких вещах.
— Каких вещах?
Рока страдальчески посмотрел на него.
— Демон захватил нашего сына и убивает его, а мы никак не можем остановить это.
*
Хиромаса почти скатился по лестнице, готовый высадить фусума в комнату с привидением, но обнаружил, что Сэймэй ожидает его в коридоре. Слишком расстроенный и смятенный, чтобы понизить голос, Хиромаса выпалил:
— Сэймэй! Ты знаешь, что за чудовище захватило это место?
— Тс-с, — Сэймэй приложил палец к губам и потащил Хиромасу к выходу из гостиницы. — Выйдем отсюда, нам нужно поговорить.
Оглянувшись через плечо на застывшего у лестницы Року, Хиромаса поспешил за Сэймэем во двор гостиницы. Когда они оказались достаточно далеко от здания, Хиромаса сложил руки на груди.
— Так о чем ты хотел поговорить, Сэймэй?
— Мы имеем дело с самым неприятным существом.
Хиромаса и так уже знал это.
— С демоном?
— С лисом, — Сэймэй бросил на него острый взгляд, предотвращая все возможные слова. — А если быть точным, с теневым лисом.
— Он домогался сына хозяина! — заорал Хиромаса, не в силах сдержать отвращения.
— Да, — ответил Сэймэй, сохраняя спокойствие. — Я это заметил, как только мы прибыли сюда. Бедный парень почти пополам согнулся, таская на спине такую тяжесть.
Эти слова поразили Хиромасу. Он моргнул, вспоминая, как юноша, низко сгибаясь, вышел им навстречу, чтобы забрать лошадей.
— Я… Я не заметил…
— Да. Люди твоего ранга редко замечают подобное.
— Сэймэй, это грубо! — побагровев от стыда и гнева, Хиромаса плотнее запахнул на себе накидку. — Я стараюсь, очень стараюсь замечать тех, к кому судьба была менее добра, чем ко мне.
Теперь уже Сэймэй пристыженно отвел взгляд.
— Я знаю. Прости, Хиромаса, — он дотронулся до руки Хиромасы и неуверенно улыбнулся. — Прости меня, что надерзил. Тем более что я и сам пытался выглядеть перед хозяином настолько неприятным, насколько это возможно.
— Хм… — Хиромаса склонил голову набок и улыбнулся в ответ, не в состоянии продолжать сердиться на Сэймэя. — Твой маленький спектакль был весьма убедительным. Роке наверняка не понравилось твое аристократическое высокомерие, но он искренне заботится о безопасности каждого гостя, останавливающегося в этой гостинице.
— И не зря. Его незваный гость опасен, — Сэймэй повернулся и посмотрел в сторону здания, глаза его прищурились, глядя в одну определенную точку. — Окно на юго-восточном углу — единственное в комнате. Его наружные ставни в плохом состоянии. Я думаю, будет несложно опустить их и заколотить окно.
Хиромаса внимательно посмотрел на него.
— Зачем нам это?
— Чтобы теневому лису некуда было сбежать, — Сэймэй пересек двор и направился к конюшне и хозяйственным постройкам. — Думаю, здесь мы найдем то, что нам нужно. Эту комнату надо запечатать настолько хорошо, насколько мы сможем это сделать. Материального барьера будет недостаточно, поэтому я наложу на него еще и магический барьер, и печать на дверь.