Аня так до сих пор и не смогла понять, каким образом два таких разных человека, как она и Леся, сошлись. Это не была типичная дружба формата «красавица и гадкий утенок» или «тусовщица и домоседка», во всяком случае, Леся сама по себе была достаточно хороша, чтобы клеить «принцев» без оттенявшей ее совершенство лохудры. Помнится, их знакомство состоялось на какой-то вечеринке, куда Аня попала сама незнамо как, но, по-видимому, в хорошем подпитии. Наверное, просто адресом ошиблась. Но музыка там была неплоха, да и выпивка тоже ничего, и к тому же Аня вовсе не хотела выходить на зимнюю улицу и мчаться домой. И вот, стоя на верхней галерее зала и глядя на публику внизу — мир качался и вращался, и как раз единственной точкой покоя были те самые перила — она услышала едкую реплику от девицы по соседству. Реплика была короткой, точной и всеобъемлющей. А, главное, волшебным образом совпадала с мировосприятием Ани. В первую секунду она впала в ступор, потому что автором оказалась более чем эффектная блондинка. Правда, длина ее юбки намекала, что хоть какой-то интеллект там присутствует, потому что по канонам жанра та могла бы быть и на десять сантиметров короче. Аня вылупилась на удивительный сбой в реальности. Удивительный сбой в реальности вдруг подмигнул и поинтересовался, что в ней так заинтриговало Аню. Аню заинтриговало то, что такая вот классическая «красотка» вообще знает, что такое «интрига», но про это она, конечно, не сказала, ответив невпопад какую-то ерунду. Тем не менее, они разговорились, а потом и вышли на улицу, потому что шум и многочисленные желающие с блондинкой познакомиться беседе мешали. Вот так одним январским вечером в жизнь Ани вошла — а скорее ворвалась, эффектно и красочно — Леся, она же Згировская Олеся Борисовна. Золотой стандарт оптимизма, получите и распишитесь.
— Ах, какое светило озарило мою грешную жизнь…, - начала было Леся, а потом осеклась, пристально сдвинула идеальные, в лучшем салоне Москвы нарисованные бровки и побледнела. — Анечка!
— Все нормально, жива я, — пресекла дальнейшие ахи-охи Аня. — Ты можешь ко мне заехать?
Надо отдать Лесе должное, явилась она через полчаса. Причем, если другие люди куда-то приходили или приезжали, то Леся именно являлась. Как восход солнца или победный марш. Модельной походкой, которая в исполнении любой другой девушки вне подиума, наверное, смотрелась бы как пролог порнофильма, а у Леси выглядела совершенно естественно, она вплыла в палату Ани. Поставила у кровати идиллическую круглую коробочку с апельсинами и сладостями, как будто только что сошедшую с витрины кондитерской. Потом, бросив незаметный взгляд на вход в палату, где могла промелькнуть медсестра, аккуратно вынула из сумочки пачку сигарет и зажигалку и просунула их под подушку. Уселась на стул, скрестив идеальные ноги в идеальных шелковых чулках, извлекла сигариллу, подумав, засунула обратно в щегольской портсигар и устремила на Аню трагический взгляд, голубой, как весенняя лазурь:
— Аня. Я говорила тебе, поехали со мной, там была такая вечеринка, фонтанчик прозеко, танцы, ммм, молодые люди — прям сказка. А ты — в лес, с этими своими байкерами ужасными…
Ане не нравились Лесины белокурые локоны до талии, шедевр какого-то модного стилиста. Не нравился кукольный макияж, делавший ее красавицей, но убивающий остатки индивидуальности. Не нравились духи — роскошные, сладковато-пряные, какие-то восточные. Не нравились дорогие костюмы, из-за которых подруга нередко неделями сидела точно на такой же диете из китайской лапши, как Аня — из-за пристрастия к техническим новинкам.